– Вини, не надо, – дрожа всем телом, зачем-то сопротивлялся Вейлан, пытаясь удержать меня. – Они подлили что-то в вино. Ты потом пожалеешь, – задыхаясь от возбуждения, сказал ирлинг.

– Ну и что? Ты ведь тоже меня хочешь, – настаивала я, не до конца понимая смысл сказанных мужем слов. Сейчас важнее было утолить эту жажду, заклеймить его, сделать своим, чем какие-то его возражения. От осознания, что этот мужчина ещё не знал близости, я распалялась сильнее, а его вялые попытки сопротивляться влечению между нами дразнили меня сильнее изощрённых ласк.

Мой язык скользнул по покрасневшим от возбуждения губам Вейлана, усиливая его дрожь и вызывая новый гортанный стон.

– Ты мой, – глядя в шалые бирюзовые глаза уверенно сказала я.

– Твой, навсегда, – сдался Вейлан, притягивая меня к себе дрожащими руками.

Удовлетворённо застонав, я запустила руку в мягкие пепельные пряди, легонько стягивая их на затылке, и впилась в желанные губы голодным, страстным поцелуем.

Время, место, свидетели, если таковые были, всё потеряло значение, растворившись в мареве какого-то болезненного, неправильного желания. Я сама не поняла, в какой момент мы оба остались без одежды. Я оседлала крепкие бёдра ирлинга, принимая в себя его твёрдый, крупный член. Немного очнулась лишь в острый момент единения.

– Прости меня, – прошептала я, осознавая, что собираюсь забрать его первую близость в странном опьянении, но остановиться уже не могла, начиная двигаться в извечном танце.

Всё должно было быть по-другому: не здесь и не сегодня. Он всё равно стал бы моим, но тогда, когда мы оба были бы к этому готовы, но вместо этого я сейчас резко насаживалась на твёрдую плоть мужа, как одержимая, впитывая его каждый резкий вздох, стон, обожание, светящееся в ярких глазах.

– Больше не могу, – как-то отчаянно вскрикнул ирлинг, до крови кусая свою аккуратную губу.

Я грубо поцеловала его, выпивая его крик, чувствуя солоновато-металлический вкус крови, ощущая его дрожь и пульсацию члена внутри меня, взрываясь сама, растворяясь в болезненно-сладком удовольствии.

Голова сильно кружилась, а тело одолела слабость. Разомлевшая и хмельная, я не сопротивлялась ей, засыпая под стук сердца Вейлана.

Проснулась, чувствуя все прелести похмелья, но никак не могла вспомнить, когда успела напиться. На ирлингов вообще не действует обычный алкоголь, только специальные настойки, но где я умудрилась их достать?

С трудом разлепив глаза, я осмотрелась. Знакомая постель в той самой спальне, где мы с мужьями провели уже две ночи, а рядом со мной сопел обнажённый Вейлан.

Схватившись за голову, я лихорадочно пыталась вспомнить, как оказалась в такой ситуации, и память услужливо подкидывала мне картинки одна порочней другой.

Глухо застонав, уронила голову в ладони, с трудом борясь с тошнотой и головокружением.

– Очнулась? Как ты? – сочувственно спросил вошедший в комнату Интар, протягивая мне стакан с мутной жидкостью.

– Что случилось? – хрипло спросила я, прежде чем проглотила терпкое, противное на вкус пойло.

– Кто-то из Совета решил ускорить принятие тобой нового мужа и вам в графин с вином подлили сильное возбуждающее. Так что брак с Вейланом вы консуммировали, – хмуро сказал Интар, присаживаясь рядом со мной на кровать, чтобы притянуть в свои успокаивающие объятия.

– Нас видели? – спросила я, с ужасом осознавая, что была в таком состоянии, что совершенно не заботилась об этом.