Костя задумчиво уставился на дорогу. Я не могла понять – сердится он или просто размышляет?

– А ещё она перевела стрелки на Чернова – мол, завидует твоему успеху и всё такое. Но, мне так не показалось. По-моему, он хороший мужик.

– Ты ему тоже понравилась, а вот с Эммой они с первого взгляда друг друга невзлюбили. Он сразу понял, что она из себя представляет… Кстати, это здесь произошло. Я про наезд.

Мы стояли на пустынном участке дороги не далеко от въезда на скоростное шоссе.

– Я минут тридцать пролежал здесь, думая – наверное, я умру… Мимо проехал грузовик, не остановившись. После того, как так чётко осознаёшь, что твоя жизнь в любой момент может прерваться, приоритеты начинают меняться. Я много размышлял о том, правильно ли я живу? Почему я не создал семью? Чего я действительно хочу? Я не нашёл ответов на эти вопросы, но мне кажется, моя жизнь изменилась к лучшему в последнее время…

Он прикоснулся рукой к моей щеке, я поцеловала его ладонь, но этот внезапный приступ нежности средь бела дня почему-то смутил меня и я поспешила заговорить о другом:

– А ты не думал о том, есть ли у тебя враги, которые могут желать твоей смерти?

– Враги есть, но не смертельные, как мне кажется. Один продюсер затаил на меня обиду из-за того, что я отказался сниматься в его фильме. С тех пор уже десять лет меня не приглашают в проекты, которые снимает его киностудия и в телешоу на принадлежащий ему канал не зовут. Но вряд ли он вдруг решил, ещё и прикончить меня! Один известный актёр, сын которого был моим другом и умер от передозировки практически у меня на руках, винит меня в его смерти и до сих пор со мной не здоровается, хотя с тех пор уже пятнадцать лет прошло. Но, он очень пожилой человек, и я не могу себе представить его охотящимся на меня за рулём чёрного джипа.

– Ты употреблял наркотики?

– Да. Лечил себя. Делал себе анестезию. Так я к этому относился. Но потом я понял, что лишь пытаюсь отсрочить неизбежное – столкновение со своими демонами… С тех пор завязал.

– А что именно ты принимал?

– Да я всё перепробовал. А ты когда-нибудь…

– Нет.

– И не надо. Кайф связан с грёбаным желанием убить в себе что-то. Обдолбаться – это пытаться уничтожить себя.

– Понятно, – на самом деле мне ничего не было понятно. Эта тема испугала меня, поэтому я вернулась к тому, с чего начала этот разговор. – Другой мотив для убийства – наследство. Кому всё достанется, если ты умрёшь?

– Ой, да брось! Ради таких денег не убивают! Да и нет у меня сейчас практически никаких сбережений – всё, что заработал за последние двадцать лет, ушло на квартиру, дачу и эту машину!

– И даже это для кого-то может представлять интерес. А квартира в центре Москвы вообще лакомый кусочек! Так что там на счёт твоих ближайших родственников? Я понимаю, что подозревать близких неприятно, но всё-таки?

– Мама была единственным близким мне человеком.

– Братьев и сестёр, насколько я знаю, у тебя нет. А бабушки, дедушки?

– Мама была сиротой, детдомовской. Родители отца тоже умерли.