— Знал, что я соглашусь на любую работу, — пробубнил мужик. — А капканы я ставил первый раз в начале осени.

— Что значит «первый раз»?

— Да волки возвращались, вот я и обновлял иногда.

— Угу, — задумчиво промычал Олмер, постукивая пальцами по столешнице.

За время, которое охотник сидел в кабинете, он как-то побледнел. Казалось, что его даже немного трясет, как будто от холода.

— И он вам не заплатил?

— Только половину, а когда я пришел за остатком, избил и кинул, — проговорил мужчина, странно свесив голову.

— Как же вы добрались до дома? — спросила Нея. — От Белых Горок до вас несколько часов.

— Не знаю. Полз, шел, как-то добрался, — еле слышно ответил он, и его сильнее начало трясти.

— Ему надо лечь, — сказал ведьмак, но не сделал и шага вперед.

— Угу, — сказал Олмер. — Идите укладывайте.

Ведьмак медленно подошел к раненому, шепнул какой-то заговор и без видимых усилий поднял того на ноги.

Нея чуть не выдохнула от облегчения, когда он ушел. Ее тяготило присутствие кучерявого блондина не только из-за взглядов. Он весь был одним большим напоминанием, что у нее ломит кости и что с ним не выйдет просто.

Недоговаривает он, — задумчиво сказал Олмер. — Или врет.

— Да, — согласилась Нея. — И этот Ланс, который живет в крайнем доме… Если я не ошибаюсь, крайний дом в Белых Горках не так давно погорел. Но они отказались от помощи.

Олмер медленно кивнул. Его взгляд, минуя двери и стены, устремился вдаль. Минут десять он сидел и смотрел в одну не видимую никому точку.

Мышцы Неи за это время основательно затекли, кости сильнее заныли. Она бы с радостью сейчас ушла разминаться с солдатами, если бы было утро. Но в середине дня ждал лишь обход, который она рассчитывала сделать бегом и выгнать вместе с потом эту сковывающую тело боль.

— Если я ничего не путаю, Белые Горки и скалы стоят на пути, по которому движется обоз? — неторопливо проговорил Олмер.

— В целом да. Но Белые Горки в стороне от тракта, и туда сложно попасть. Эта деревня считается самой дальней. Патруль туда не всегда доезжает, — нехотя закончила Нея.

— Интересно. — Из взгляда Олмера исчезла задумчивость. — Знаете, что мне не нравится?