— О да! Наблюдайте! Мое здоровье! — она запрокинула голову и начала вливать в себя напиток тонкой струйкой.
— Коктейль с Сатурнии, — добавил я, смотря куда угодно, но только не на льющийся напиток. — А по их правилам идущие две подряд «Л» читаются как две «Г». Так что это не Буллис, а Буггис… какая-то глупость, да?
Она поперхнулась. Струя дорогого коктейля полилась мимо перекосившегося рта.
— Как можно два года пить супермодный и суперпопулярный напиток элиты и не знать его правильное название? — задумчиво спросил я.
— Сука! — выдохнула Эльвира и резко присела.
Я трижды нажал на спусковой крючок, одновременно падая на пол. Первая игла вошла ей в глаз, хотя целился я в другую мишень. Вторая игла ушла в никуда, едва задев ухо мужчины. Третья игла со щелчком отлетела от его рубашки. Перекатившись по траве, я скрылся за деревом, в то время как с дорожки донеслось яростное:
— Бастардо! Сучий сын! Убью!
— Элита, блин, — вздохнул я, доставая электрошокер. — Чтоб вас…
— Я и не таких убивал! Порешу! Оторву тебе голову и… А-А-А-А-А!
Не знаю, каких он там убивал или нет до меня, но в бою он оказался дилетантом. Верю, что с этой перекошенной в непоказной ярости берсерка рожей он был хорош на трущобных улицах какой-нибудь ржавой станции вроде Невезухи… но против меня, прошедшего через тренировки и реальные боевые ситуации, он был не больше, чем набитый вялыми крысами мешок мусора с пищевыми отходами — шевелиться пытается, но остается на месте…
Поймав лицом зазубренные контакты электрошокера, он получил разряд и свалился рядом с мертвой подругой. Выскочив из укрытия, я в пару прыжков оказался рядом и… тут же рухнул, заметив вскинувшуюся руку вроде как мертвой «Эльвиры». По макушке шлема звонко щелкнуло. Перекатившись, я выстрелил дважды, всаживая иглы в левый бок девушки. Захрипев, она выронила миниатюрную золотую игрушку и затихла. Привстав, сквозь запотевшее забрало я всмотрелся, убеждаясь, что на этот раз она точно мертва. Вроде бы да… А вон и моя игла. А ведь мне казалось, что игла утонула в ее глазу — но вон ее хвостовик торчит чуть ниже и левее, застряв в скуле. В этом беда игольников — кости им чаще всего не по зубам.
— Ы-Ы-Ы-Р-Х! — смирно лежавший мужик резко сел, дернул рукой к лежащему рядом оружию.
— Да вашу мать! — рявкнул я, торопливо вжимая спуск. — Как?!
Что-то проскрипев, он подался вперед и замер, пуская кровь из простреленного рта. Но убила его игла, ушедшая в грудь, угодив между расстегнутых пуговиц рубашки. А рубашка у него явно непростая — я помнил, как от нее отлетела первая игла. Этот очень дорогой на вид поблескивающий материал, пошедший на пошив элитного предмета гардероба, был мне незнаком, но, пожалуй, я был бы не прочь иметь такую одежду. Вот только вряд ли мне это по карману — и представить себе не могу, сколько кредов она стоит. А вон еще и массивные золотые запонки с прозрачными камешками…
Я не разбираюсь в дорогих гардеробах, но все же вижу, насколько хорошо запонки подходят к рубашке, а они вместе не подходят к своему носителю. Равно как и платье не подходит девушке… Тут и думать нечего — преступники дорвались до чужих чемоданов и оторвались по полной, наконец-то нарядившись так, как мечтали всю жизнь, смотря сериалы про богатых…
Вздрогнув, парень плюнул кровью и просипел, глядя в пол:
— Вонг… сука Вонг…
С трудом сдержав крик — я ведь думал он мертв! — я поспешно спросил:
— Вонг? Это имя? Фамилия?
Полутруп едва заметно кивнул и скривил губы в жалкой усмешке: