Вика постаралась сосредоточиться на предстоящей годовщине собственной свадьбы. Со Степаном, конечно, у них было много проблем, но разве в браке по-другому бывает? А, ведь выходя замуж за Степана, Вика его очень любила. Видимо, любовь умирает беззвучно.

– Надеюсь, Степан помнит про нашу первую годовщину? – задавалась вопросом Вика.

Она решила сделать этот день особенным, устроив маленький семейный праздник. Насколько она знала, вроде никакие поездки у Степана на 3 ноября не запланированы. В тот день Вика специально отпросилась с работы пораньше, чтобы успеть все подготовить к приходу мужа. Даже злобный, похожий на карлика, шеф-повар Навруз отнесся ко всему с пониманием, ведь у нее сегодня было знаменательное событие – первая годовщина свадьбы. Ее поздравили на работе и даже подарили цветы.

Вика немного удивилась, что с утра, до ухода на репетицию, Степан и словом не обмолвился о важной для их молодой семьи дате. Вика вначале огорчилась, но потом, поразмыслив, подумала, что Степан наверняка приготовил ей какой-то сюрприз на вечер.

Чувства Вики к Степану со времени их свадьбы, конечно, изменились, но, в принципе, она смирилась с этим браком. Она даже не знала, хорошо оно или плохо, что Степан так редко появлялся дома. То репетиции допоздна, то гастроли. Но ведь такова его работа! Вика позвонила Степану на мобильный. Он не взял трубку. Степан перезвонил только в шесть вечера, чтобы сообщить Вике о корпоративном мероприятии, на котором он просто обречен быть. К этому времени Вика уже успела красиво накрыть на стол, открыть дорогое французское вино и приготовила его самые любимые блюда. Вика по опыту знала, что все эти «корпоративные мероприятия» заканчиваются около полуночи, а утром у Степы сильное похмелье.

Праздник не состоялся. На часах было уже девять, а Степан даже не позвонил жене. И это в такой особенный день! Неужели он забыл об их годовщине? Вика сама себя пыталась убедить, что такого не может быть. Муж у нее, конечно, не самый пылкий, но по-своему ее любит и в основном, все у них хорошо. Однако, неприятное, зудящее чувство, что ее предали, только нарастало. Не в силах сдерживать слезы, Вика хотела позвонить Лизе, но потом подумала, что у сестры и так полно проблем. Ну чем ей может помочь Лиза? Наверняка, попросит успокоиться и не раздувать из мухи слона.

Сердце Вики ныло. Она поняла, что Степан просто проигнорировала их важную дату, как и ее саму. Она, словно в клетке, металась по квартире, не находя себе места от злости и обиды. У Вики было чувство, что происходит что-то ужасное, какая-то катастрофа. Степан не пришел ни ночью, ни утром. На звонки он не отвечал. Может, случилось что? Может в полицию позвонить? Уставшая Вика ненадолго вздремнула на диване.

Наконец, ближе к полудню, Степан позвонил. У него был какой-то странно притихший голос. Он извинился, что не позвонил раньше. Предчувствие не обмануло Вику. С большим трудом подбирая нужные слова, Степан сказал, что любит другую девушку. Он извинялся и смущенно попросил Вику собрать его вещи. Документы на развод он обещал лично занести на днях.

Вика остервенела! Она металась по квартире, кричала, плакала, била посуду. Только что это могло изменить? Именно эти слова она в глубине души ожидала и боялась услышать. Что ей теперь делать? Ни мужа, ни любовника. Униженно возвращаться в Ростов не хотелось. Оставаться в Москве было проблематично. Еще это странное недомогание. Вика редко болела, но сейчас ей было невыносимо плохо. Очень болела спина и почему-то все время тошнило, особенно по утрам.

– Наверное, я отравилась от одного вида той дряни, которой кормят людей в этом проклятом ресторане, – подумала Вика. – Черт, придется пойти к врачу.

Но Вика никуда не пошла. Она четыре дня просидела дома, не желая никого ни слышать, ни видеть. Вика, как зомби, бесцельно слонялась по маленькой комнатушке, не зная, на что решиться. В ресторан она под страхом смерти не хотела возвращаться, но нужно было платить за квартиру и на что-то жить. Просить деньги у Лизы она не хотела из принципа, тем более, что ее семья и так еле сводила концы с концами.

Погода стала немного лучше. Прояснилось, хотя и немного похолодало. Вика вышла из дома. Первым делом она пошла в ресторан и написала заявление об уходе. Полтора месяца каторги был позади. Хватит с нее терпеть хамство самодура шеф-повара, который не знает и половины того, что знает она о приготовлении мясных блюд. Вика была не далека от истины в своих догадках, думая, что Навруз ее третировал, потому что боялся конкуренции. Вика действительно могла лучше шеф-повара приготовить любое блюдо из его меню и не только. Кому нужна такая хваткая помощница?

Почувствовав себя свободной, Вика решила прогуляться по усыпанным осенними листьями улицам Москвы. Она с наслаждением вдыхала горьковатый осенний воздух, раздумывая, что, собственно, ей делать дальше. Со Степаном она больше не говорила. На сей раз их оркестр поехал с гастролями в Ригу. Все детали развода они обсудят потом. Хотя, что им обсуждать. У обоих не было никакого совместно нажитого имущество, которое имело бы смысл делить. Простая формальность, не более. Вика смирилась с мыслью о неизбежности развода и уже пыталась планировать свою дальнейшую жизнь.

Вика задумчиво шла по аллеям парка. Она встрепенулась, услышала за спиной шаги. Обернувшись, она невольно отпрянула. В метре от нее стоял Алекс. Он выглядел немного старше, чем в тот день, когда они расстались, и, как будто даже похудел. Лицо осунулось, под глазами темные круги.

– Что с ним? – подумала Вика.

На Алексе было надето распахнутое на груди серое пальто, из под которого выглядывал темно синий вязаный шарф. Странное совпадение, но на Вике в тот день тоже было пальто из светло серого кашемира, надетое поверх синего джемпера с высоким горлом. Вика молча смотрела на него, ожидая, что он ей скажет. Алекс ничего не говорил. Он просто смотрел на нее и, глядя в его зеркальные глаза, невозможно было понять, что чувствует этот человек и способен ли он вообще что-то чувствовать. Наконец, Алекс протянул Вике руку, обтянутую тонкой кожей перчатки. Вика неосознанно шагнула ему навстречу. Ее рука оказалась в его руке. Алекс через перчатку почувствовал, что ее бьет крупная дрожь.

– Бедная моя девочка, – подумал он, кусая губы. – Какая же я скотина. Бог меня накажет! Ну и хрен с ним! Разом меньше, разом больше! Какая разница? Ведь, что сделано, то сделано.

– Идем ко мне, – прошептал он ей на ухо.

Вика молча последовала за ним, сев в припаркованный неподалеку Lexus, и в предвкушении почти забытого за месяцы разлуки блаженства, поехала вместе со своим странным возлюбленным к нему в башню страсти, как она называла его квартиру на тридцать шестом этаже.

В эту ночь Алекс был каким-то другим, не таким, как раньше. Он был более страстным и нежным, чем раньше. В нем не ощущалось прежней животной жестокости, которая так заводила Вику вначале их отношений. Он не мог насмотреться на Вику, не мог ею насытиться. Алекс знал, что его страсть преступна, но это еще больше распаляло его чувства. Он проклинал себя, но не мог отказать себе в удовольствии. Алекс утешал себя мыслью, что ведь Вика сама его хочет. Он лишь поддается слабости под ее влиянием. Кого он хотел обмануть?