– Да, мы этого не знаем, но то, что она до сих пор продолжает молчать, – это уже добрый знак. Кем бы она ни оказалась, поступление внушительной суммы на ее банковский счет должно купить дальнейшее молчание также и этой дамы.

– А что, если есть и другие?

– Вероятно, таковые и впрямь есть, и мы будем вести себя с ними точно так же. Вместо того чтобы оставаться в бездействии, с ужасом ожидая того дня, когда одна или несколько из них вместе со своими адвокатами созовут пресс-конференцию, мы, а лучше сказать я, разыщу их всех одну за другой и с каждой из них напрямую заключу соглашение о неразглашении и выплате отступных.

– Что вы имеете в виду, говоря «напрямую?»

– Вы действительно хотите знать все детали?

– Нет, наверное, не хочу.

Картер чувствовал, как в нем нарастает радостное возбуждение. Он добился своего – сумел вызвать у Шермана интерес, и теперь оставалось только завершить сделку.

– Единственный способ поправить ситуацию – это свести число тех, кто знает о делишках Мэтьюса, к абсолютному минимуму. А значит, нельзя обсуждать это ни с юристами «РЕЛ», ни со сторонними юридическими фирмами.

– Продолжайте.

– Я начну с Лорен Померанц – уговорю ее принять отступные и подписать соглашение о неразглашении.

– Вы думаете, она согласится?

– За два миллиона долларов – думаю, согласится.

– Два миллиона долларов – это большие деньги.

– Само собой. Но за эти деньги она также сообщит мне, кто еще осведомлен об игрищах Мэтьюса. И давайте посмотрим на эту ситуацию в более широком контексте, проведем сравнение. Какой доход приносит Мэтьюс компании каждый год? Пятьдесят миллионов?

– Да, примерно такую сумму, – пробормотал Шерман, несомненно, отлично зная, что в действительности эта сумма приближается к семидесяти миллионам.

– Чтобы я мог работать над решением этой проблемы, никто не должен видеть, как мы с вами разговариваем, и я не могу, как раньше, продолжать сидеть в своем офисе в отделе кадров. – Он достал из дипломата лист бумаги и протянул его Шерману. – Вам придется нанять консалтинговую фирму «Картер и партнеры». Авансовый платеж составит один миллион плюс двести тысяч долларов ежемесячно на расходы. На мой доверительный счет адвоката должна быть переведена сумма в двенадцать миллионов долларов. Эти деньги, а также дополнительные средства, которые мне, возможно, понадобятся, будут использованы для выплаты компенсаций жертвам Мэтьюса.

– Зачем вам столько денег, если нам известно только о двух жертвах? – спросил Шерман.

– Вы хотите, чтобы я обращался к вам каждый раз, когда я узнаю имя еще одной жертвы и мне понадобится очередная сумма, чтобы заткнуть ей рот?

Шерман понял, что он говорит дело.

– Вы хотите, чтобы я предоставил вам доступ к таким большим деньгам, никому ничего не объяснив?