Мария посмотрела на него с удивлением, потом кивнула и что-то сказала своему брату. Он сначала не понял, потом послушно наклонил голову, снял темные очки и спрятал их в карман.

Рейнольдс изумленно посмотрел на Меллори:

– Я не понимаю, сэр.

Меллори пришпорил лошадь и обрезал: – А вам это и необязательно.

– Прошу прощения, сэр.

Меллори повернул свою лошадь и произнес устало:

– Уже почти одиннадцать часов, сыпок, а это слишком поздно, учитывая, что нам ещё надо успеть.

– Сэр, – Рейнольдсу явно понравилось то, что Меллори назвал его «сынок», – мне действительно необязательно это знать.

– Я ответил на ваш вопрос. Мы должны ехать так быстро, как только смогут наши лошади. Слепой не видит препятствий, не может хорошо сохранять равновесие и должным образом управлять лошадью. Короче, у слепого гораздо больше шансов выпасть из седла, чем у нас с вами. Достаточно того, что слепой слеп. Мы не можем подвергать его дополнительному риску. Он может упасть, очки разобьются и поранят ему глаза.

– Я не думал… я хотел… простите, сэр.

– Не извиняйся, сынок. Настала моя очередь извиниться перед тобой. Будь так добр, последи за ним.

Полковник Ласло обозревал в бинокль залитый лунным светом скалистый склон у моста через Неретву. На южном берегу реки, на лугу, на опушке соснового бора и в самом бору, насколько мог видеть полковник, не было никакого движения, ни души. Ласло стало уже охватывать беспокойство от этой неестественной тишины, когда кто-то тронул его за плечо. Он повернулся и узнал майора Стефана, командира батальона на западном перевале.

– Добро пожаловать. Генерал предупредил меня о вашем прибытии. Ваш батальон с вами?

– То, что от него осталось. – Стефан печально улыбнулся. – Все, кто может передвигаться. И те, кто не может.

– Если Бог поможет, нам все и не понадобятся сегодня. Генерал говорил вам о некоем Меллори? – Майор Стефан кивнул, и Ласло продолжал: – Если его постигнет неудача… Если немцы перейдут сегодня ночью Неретву…

– Ну что ж, – Стефан пожал плечами, – мы все готовы умереть сегодня ночью.

– Да, чему быть, того не миновать, – согласился Ласло. Он поднял бинокль и вновь углубился в наблюдение за Неретвинским мостом.

Тем временем Меллори и шестеро его спутников весьма успешно справлялись со своими лошадьми. Даже Петар ни разу не упал. По правде говоря, этот склон не был таким крутым, как предыдущий, от плато Ивеничи до блокгауза, но Рейнольдс все же предполагал, что Меллори намеренно ограничивает скорость их передвижения. Возможно, размышлял Рейнольдс, Меллори оберегает слепого, который неотступно следовал за ним. Гитара Петара, крепко привязанная, висела через плечо, поводья он бросил и обеими руками Крепко вцепился в переднюю луку седла. Постепенно мысли Рейнольдса перенеслись к сцене в блокгаузе. Через некоторое время он пустил свою лошадь вперед и догнал Меллори.

– Сэр?

– В чем дело? – Меллори был явно недоволен.