Словно читая лекцию Жанна, заведя руки за спиной, расхаживала взад и вперёд.

– А потом все на всех. Все стали бояться друг друга. И тогда придумали это…

Взяв паузу Жанна ожидала, что Альберт что-нибудь скажет, но он лишь уставился в стену.

– Экстренные карантинные меры. Так вы это назвали, – продолжила Жанна, ткнув пальцем в продолжавшего молчать Альберта, – ЭКМ «Блокада» – так система называется, которая в случае заражения блокирует все вокруг. Расчертили города на зоны и сектора, поставили везде эту систему и, если что не так, чип в голове даёт сигнал о заражении и срабатывают меры. Осторожно двери закрываются и на этом все. Пока там все не выздоровят или не сдохнут – двери не откроются.

Фонарь освещения моргнул и погас. Голос Жанны стал почти неразличим. Темнота обступила со всех сторон, стало страшно и жутко холодно. Альберт пытался разглядеть во тьме хоть что-то, но чернота была без просвета, словно он вдруг ослеп. Голос девушки заглушило гулом холодного ветра, пронзающего до костей. Ощупав пространство вокруг, он наткнулся на фонарь, который Жанна оставила лежать на стиральной машине. Включив его Альберт осмотрелся. Девушки не было, пустой коридор казался другим – не знакомым. Откуда- то из его глубины сквозило леденящим потоком, завывающим под высокими сводами потолка. Альберт двинулся к нему на встречу, съежившись от озноба. Луч скользил от стены к стене, но не находил ничего. Не дверей, ни хлама, которого раньше здесь было полно. Теперь только голые стены. Коридор все тянулся, а свет не доставал до конца. «Что за бред? Что происходит опять?» – думал Альберт продолжая идти.

Шаги давались ему всё труднее. Дыхание сбивалось ледяными порывами сквозняка, гул от которого нарастал все сильнее, переходя в ультразвук. Внезапный порыв сбил окоченевшего Альберта с ног, и он покатился по полу, ранняя фонарь из озябшей руки. Кубарем, цепляясь замерзшими пальцами за бетонный пол он влетел в пустую просторную комнату. Дверь, захлопнувшись с грохотом, отсекла ураган. И тут вдруг все стихло.

ВЕРА

– Эй! Альберт! Я здесь, – раздался игривый женский голос.

Он с трудом приподнялся от пола и разлепив, инеем скованные веки, осмотрелся. В комнату мягким лучом, сквозь запыленное окно, пробивался тёплый солнечный свет. Звуки города заполняли пространство.

– Э-эй! – снова позвал чей-то голос. – Шкляров!

Очнувшись от шока Альберт подошёл к окну, смахнув ладонью застаревшую пыль. Его взгляду открылся удивительный вид. За стеклом царило лето, шумная улица, мощеная мостовая и набережная речного канала. Над ней прокинут каменный мостик с кованной вязью перил. И красивая женщина с короткой стрижкой светлых волос, улыбаясь звала, махая рукой. Альберт узнал её. В лёгком летнем платье она была прекрасна и чиста.

По брусчатке моста к ней подошёл человек, одетый в чёрный короткий плащ. Женщина улыбаясь протянула ему руку.

– Привет. Я так рада. Сколько мы не виделись?

– Здравствуй, Вера. Много, – отвечает мужчина в плаще, – я тоже рад тебя видеть.

– Да. Нам много пришлось пережить за это время, – продолжила девушка, переминая в волнении пальцы, – но я рада что ты вернулся.

– Да, я тоже. Хотя и не знаю, что делать дальше.

– Об этом я и хотела поговорить, – радостным тоном сообщила она, – я хочу предложить тебе работу. Альберт, ты нам нужен.

Прильнувший к зашоренному пылью окну Альберт встрепенулся.

– Вам? Кому? – с усмешкой спросил неизвестный.

– Науке, государству…