– К пандемии, – многозначительно протянула девушка, заглядывая Альберту в глаза.

– Объясни.

– Ну ты же тот самый Альберт Шкляров, который изобрёл лекарство от «ВЕГИ».

Шкляров. Его пронзило словно разрядом из шоковой пушки. Что-то смутно знакомое сверкнуло в мозгу. Замелькали мысли-картинки, в беспорядке которых отчётливо читалась знакомая боль. Словно опять он стоял возле трупа той женщины и снова чувство потери, утраты того, что было ему когда-то дорого.

– А это что? – заторможено спросил он, пытаясь собраться с мыслями.

– Вирус. Лет десять назад он появился и сразу разошёлся по всему миру. Много заболело сразу, умерло много. Потом началась пандемия, – прислонившись к стене и сложив на груди руки, Жанна начала свой рассказ, – правительства стран пытались бороться, но не особо успешно. Так продолжалось лет пять. А потом всем сказали, что есть лекарство, одно, единственно правильное. Имплант, чип от всех болезней. Вирус он ведь по мозгам бил, по нервным нейронам и типа того. А тут эту штуку вживляют, и она все контролирует, блокирует все что не надо и сообщает сама кому следует. И если человек заражён, его сразу в обсерватор. Там смотрят и если имплант помогает, то человек выживает, а если нет значит…

Развела руками Жанна. Альберт слушал её с замиранием, словно был в трансе. В голове все мелькало, но ничего не хотело вспоминаться конкретно. Словно бы он думал о ком-то другом, а не о себе. Наконец он не выдержал и стряхнул головой бесполезный мыслительный процесс.

– Ничего не помню, – безнадёжно вымолвил он, – а я здесь при чем?

Жанна подошла к нему ближе, снова заглядывая в глаза.

– Ты изобрёл это чудо-лекарство.

Альберт открыл рот чтобы что-то сказать, но тут в голове щёлкнуло, будто включился кинопроектор.

– По всем каналам про тебя говорили, показывали интервью. Как ты лечил этой штукой больных в Африке и потом, когда вирус добрался до нас, всех стали заставлять вживлять себе это в башку…

Словно в немом кинофильме Альберт вдруг увидел себя на экране. Мелькали картинки с больными людьми и цифры каких-то формул, расчётов. Наконец он вдруг вспомнил, как доказывал эффективность своих вычислений кому-то из высших чинов.

Жанна продолжала пристально смотреть на него, словно ожидая эффекта от своих слов.

– А что потом? – ещё более заторможено произнёс Альберт.

– А потом началось всё вот это, – Жанна нервно махнула руками в стороны и злобно добавила, – пандемия, изоляция и тотальный контроль.

Альберт огляделся будто бы все, что сказала она было прямо здесь, в этих стенах.

– Правда болезнь эта никуда не делась, – продолжала рассказ она, – потом нам сказали, что вирус мутировал или вроде того. Короче, теперь эта зараза убивает нас быстрей и мучительней, а больные стали ещё опасней для окружающих.

Он смотрел уже не на Жанну, а куда-то сквозь неё и даже сквозь стены. Там он увидел наглядно все то, что сказала сейчас девушка.

– Теперь больные могут не только заразить кого-то рядом, но и напасть, убить. Вирус как-то через имплант берет зараженного под контроль, превращая в животное, – слова Жанны звучали теперь как-то гулко, отдалённо, словно она стояла не рядом, а где-то далеко в коридоре. – начались беспорядки, люди нападали друг на друга, больные на здоровых, здоровые на больных, здоровые на здоровых.