– И я вижу тебя, бвана, – ответил зулус Джумба, – будь моим гостем, присядь к огню.

– Не называй меня бвана… – сказал Паломник, присаживаясь к огню. – Разве ты раб, а я тебя купил?

– Мы привыкли так называть белых людей – бвана, нкози… – задумчиво сказал зулус, глядя на огонь. – Когда-то у нас был король, которого едва несли десять воинов [88], полные краали скота и земли столько, что куда ни кинь взгляд – все твое. Теперь у нас ничего этого нет, а люди с белой кожей – для нас бвана.

– Не мой народ был тому виной, – заметил Паломник.

– Я знаю, бвана… Иначе бы я не стал разговаривать с тобой. Разделишь со мной мою скромную трапезу?

Паломник знал, что отказываться невежливо. Поэтому он принял глиняную тарелку с мясом и просяной кашей. Как воины, зулусы в основном питались мясом, в Африке мяса хватает на всех, если с умом вести хозяйство. Есть это все нужно было руками и кусками тонкой местной лепешки.

– Благодарю… – Паломник отломил кусок лепешки, подобрал им кашу, сунул в рот. Было вкусно…

– Почему ты не живешь как воин, не держишь скот, а торгуешь? – спросил Паломник.

– Я же не спрашиваю тебя, бвана, почему ты, итальянец, пришел сюда.

Паломник покачал головой:

– Я не совсем итальянец.

Зулус посмотрел с интересом.

– Да, ты не похож на итальянца, итальянец не смог бы так хорошо… Но кто ты?

Действительно, Паломник не был похож на итальянца – смесь русской, итальянской и грузинской крови дала ему довольно необычную внешность.

– Я сицилиец. – Паломник решил не раскрывать своих истинных замыслов и истинного происхождения, придумал себе легенду. – Мои предки жили на Сицилии, острове, который расположен между Африкой и Европой. И прославились так, что многие при слове «сицилиец» испытывают страх…

– Да, я слышал про вас. Вы живете в соседней стране. Возделываете поля.

– До тех пор, пока нас не трогают.

Зулус провел рукой по чисто выбритой голове.

– И ты пришел сюда, чтобы свершить месть?

– Да. Мои оросительные каналы разрушены. Мои земли вытоптаны ногами трусливых собак. Мой дом сожжен, а скот – угнан! Все это – дело рук того самого негодяя, который трусливо сидит в отеле «Мюнхен»! Он сам никогда не выйдет на поле боя, за него все делают его воины! Он трус!