— Девушку я не знаю… А вторая — девчонка, ты… мы видели её в поезде, с матерью… Помнишь? — она взглянула ему в лицо, и Светлов вздрогнул. Суггестия не сработала. Глаза Ирины оставались ясными. Почему же она рассказывает всё это? Не понимает, что грозит и ей, и остальным? Неважно… Важно использовать нежданного союзника, чтобы выполнить главную задачу — тем или иным способом добраться до кассет Казимира. Но сначала — информация.
Он помолчал и спросил:
— Как всё происходит?
Ирина села на землю. Светлов устроился рядом.
— Ты сам просил… Слушай…
6
Ночью, незадолго до рассвета, у неё был шанс — убедить себя, что женщина, делающая из дочери убийцу, недостойна называться матерью, недостойна вообще жить на свете… Она смогла бы, смогла, руки уже сами тянулись к топору. Не успела. Стоявшая рядом мавка чуть раньше шагнула вперёд…
Шанс был, и она его упустила… Ирина брела по лесу — бесцельно, просто так, никого не надеясь найти. Более того — подсознательно не желая кого-либо находить. Наверное, она так и не сможет решиться…
«Раньше надо было сомневаться, теперь поздно!» — привычно твердил ей внутренний голос, столь похожий на голос Хозяина.
Раньше?! Да, она сомневалась… Ещё до того, как увидела газету с объявлением… Она ходила в церковь. Пыталась понять, стоя со свечкой в руке: что ей делать? Как жить дальше? Молилась, просила дать ответ… Может быть, она спрашивала не так и не у того?
Что ж, спрашивала как умела. Равнодушные лица глядели на неё — ответа не было.
Она поняла это, как знак — делай всё, что хочешь… Всем наплевать…
А если ответ уже прозвучал — в зале суда, когда объявили, что она невиновна? И на втором суде… Но ей показалось мало… Она жаждала мести. Или ответ прозвучал в поезде? Когда незнакомый парень сказал, что она сможет любить — и что её будут любить? Хорошо сказал, — так, что она поверила… Но всё уже было решено… Кем решено? Кем? Кем??? Ею? Или за неё?
Господи, почему ты говоришь загадками с людьми? Зачем?
Или всё не так? Кто она?
Человек?
Ещё человек?
…Ирина остановилась, юркнула за сосну, прижалась к шершавой, нагретой солнцем коре. Впереди, совсем рядом, послышался обрывок разговора, девичий смех, в просвете ветвей ярким пятном мелькнуло женское платье…
Её появление осталось незамеченным — Ирина знала, что ходит неслышно и передвигается так быстро, что глаз не успевает уследить, а мозг отреагировать на увиденное. Знала, что может приникнуть к стволу дерева, обнять шершавый ствол, слиться с ним, стать практически невидимой…
Двое… Молодые, лет шестнадцать-семнадцать, не больше… Известно, зачем выбираются в лес такие юные парочки — даже если и берут для отвода глаз грибные корзинки… Эти, впрочем, корзины прихватить не позаботились — зато принесли с собой одеяло, уже расстеленное на укромной полянке. Девушка, впрочем, изображала — несколько жеманно и фальшиво — что пришла сюда всего лишь позагорать, и понятия не имеет, чего от неё добивается дружок. Деревенский же Казанова политесов не разводил, сразу приступив к делу — стаскивал с подружки платье неумело, но целеустремлённо и старательно…