Густой аромат кофе и свежей выпечки наполняли зал небольшого уютного кафе. Ксюша любила это место — недалеко от универа, не так уж дорого и при этом безумно вкусно. И меню с картинками и крупными буквами. Поистине самая чудесная кофейня в Семибратске.

— Большой капуччино без корицы и грушевый штрудель.

Даже и в меню можно не смотреть, Ксюша уже знала его наизусть. И в ожидании заказа привычно опустила веки, отключаясь от неясной картинки окружающего мира. Зрение давно не давало ей много впечатлений, больше включались другие органы чувств. Например, девушка думала, что больше никто из посетителей кафе не различает столько оттенков в наполняющих комнату запахах. И сто процентов только она слышит лёгкий звон фарфоровых чашечек и витиеватых ложечек, доносящийся с кухни.

— Привет, Ксюха! Спорим, не слышала?

В плечо дружески ткнули кулаком, и девушка словно очнулась. Действительно, шаги лучшей подруги она не заметила, медитируя над кофейными ароматами и звуками.

— Салют, Валька, — Ксюша невольно улыбнулась, даже несмотря на удручённое настроение.

Лицо усевшейся напротив девушки тоже было не в фокусе, хотя разделял их только малюсенький круглый столик.

— Что, совсем плохо? — поняла без слов Валя, заметив, что взгляд Ксюши направлен куда-то ей мимо плеча, в пространство.

— Вообще, — Ксения ухватилась за так вовремя принесённую официантом огромную чашку с горячим капуччино. — Вчера с работы выгнали…

— А чего? Ты ж такая умница, всё вовремя… Где они другую такую найдут?

Два через два по вечерним сменам Ксюша подрабатывала в самом крутом салоне красоты Семибратска. Попасть туда считалось среди студенчества невиданным успехом — платят достойно, график можно подобрать так, чтобы по минимуму пропускать лекции, да еще и в качестве отдельного бонуса можно пользоваться услугами салона на некоторую сумму в месяц. Не так чтоб на огромные деньги, но стрижку там или маникюр сделать вполне хватало. Однако и требования к администраторам, которыми, собственно, и устраивались туда студентки, были жёсткие. Никаких опозданий, никаких перекуров, никаких «чуть-чуть отвлеклась», никаких хмурых лиц и немытых волос. Ну, и так далее. Лицо салона, встречающее посетителей, должно быть симпатичным, ухоженным, приветливым и довольным. Чтобы только позитивные ассоциации и всё такое.

Ксюше удалось продержаться на той работе долго, как никому другому — больше полугода. Как после летней сессии начала, так только сейчас вот…

— Да, так… — махнула рукой Ксения, переводя взгляд в чашку, потому что глаза внезапно противно защипало, а губы затряслись. — Клиента важного не узнала. Не увидела. Да и компьютер слишком близко смотрю. Как начальница выразилась, меня из-за стойки не видно, как будто нет никого, и клиент чувствует себя потерянным.

— Бред какой! — возмутилась Валя. — Лучше тебя никто там не справлялся. Я же знаю, сама на твоём месте была. Мне вот этот макияж каждодневный вот где встал через месяц, — она картинно чиркнула ладонью по горлу.

— Да что об этом говорить… Ничего не сделаешь, — пожала плечами Ксюша, которую несколько глотков ароматного кофе немного привели в чувство. По крайней мере, исчезло ощущение, что она сию секунду разрыдается.

— Не, ну как так? Выход всегда есть! Вот я слышала, что сейчас в глаза какие-то импланты вставляют — и слепые прозревают! Ты у врача когда последний раз была?

Валька задала вопрос неспроста — её подруга терпеть не могла поликлиники и докторов, которые раз за разом разводили руками: «Медицина бессильна».

— Неделю назад, — не полезла в карман за словом Ксения. — В Москву ездила. Там эта операция столько стоит, что я ослепну раньше, чем заработаю. Тыщ сто за один глаз. Ну, сама посуди: откуда мне столько взять? У меня, конечно, есть сбережения, и от мамы счёт остался. Но там нет даже половины таких денег!

Подруги ещё долго просидели в кофейне, над опустевшими чашками, обсуждая непростую ситуацию с Ксюшины глазами. Да так ни к чему и не пришли. Без кучи денег ничего не решишь, а взять их студентке-сироте неоткуда.