Хотя, возможно, имел место и другой вариант, когда кто-то (зачем-то? почему-то?), не найдя более лучшего применения этим висящим на стене предметам, со всей своей дури ткнул носом кого-то сначала в эту электросушку, которая не выдержав бокового соприкосновения – к чему собственно, она была не готова – слетела со своих крепежей, после чего испытатель твёрдости лобовой кости своего противника, видимо, не добившись нужного результата, перешёл к дальнейшему опробованию, добравшись до контейнера с полотенцами. А этот прибор – судя по нескольким вмятинам – не сразу сдался, упав к ногам на милость победителя только после того, как тот, чьим телом крушили эти ни в чём не виноватые агрегаты, падая, не сорвал этот многострадальный контейнер с мясом со стены, а удачливый победитель туалетной аппаратуры, устав возиться с телом, отправил его (тело) в одну из кабинок остывать под журчащие звуки сливных бачков, напоминающие мелодию водосточных труб.

Илья ещё раз взглянул через зеркало на Модеста, который, всего вероятней, и был тем, кто навёл здесь дисциплинарный порядок. Ведь достижению порядка сопутствуют свои разрушения и даже – необходимая в данных случаях – своя ломка некоторых субъективно настроенных товарищей, один из которых, по всей видимости, не удовлетворившись в полной мере стычкой в зале ресторана, решил восполнить свой пробел здесь, в туалете, накинувшись сзади на Илью.

И кто знает, чем бы всё это закончилось, не подоспей ему на выручку Модест, который для доходчивости своих доводов использовал контраргументацию, которая подразумевала не вбивание в голову аргументов, а наоборот, используя голову, вбивать ею их. Что, конечно же, привело к небольшой порче имущества, но это всего лишь сопутствующие потери без которых трудно обойтись в подобного рода делах.

Выйдя в зал и чувствуя насущную потребность выпить, Илья сразу же устремился в сторону своего стола, который хоть несколько и пострадал от наскоков залётных проходимцев, но спиртное на нём уцелело.

Илья и присоединившийся к нему Модест, который на свой счёт испытывал, всего вероятнее, такую же жажду, что и Илья, быстро восполнили этот пробел, поглотив очередную порцию горькой, которая очень уж оригинально тушит эту – не имеющую ничего общего с физическим процессом – возникшую в них жажду.

– Ну… Так чего там было? – закусив, спросил Илья Модеста, который, сделав знак рукой с требованием подождать, разлил ещё по рюмке, после чего последовало логическое продолжение со своим ответом Модеста:

– Да и хрен с ним. Ты мне скажи, ты ещё не забыл, с кем меня хотел познакомить? – с налившимися красным цветом глазами спросил его Модест.

– Ан, нет, – не отставая от Модеста и демонстрируя ему ту же приверженность к красному цвету, который источали его глаза, заявил Илья, несколько тяжело подымаясь с места. – Всё, пошли, – сопроводил свой поворот Илья и теперь уже беспрепятственно, напрямую направился к столу, за которым в кругу единомышленников восседала Лика.

Лика хоть и испытывала некоторую податливую во всём удовлетворённость среди лебезящих перед ней и на всё готовых сотрудников не её полета, но всё же, она своими мыслями находилась за другим столом, рядом с управляющим банка (для неё – Лёней), который, как она заметила, после нескольких тостов – стоило только его старой грымзе отвлечься – бросал свои полные вожделения взгляды на неё, так весь вечер громко смеющуюся.

– Смотри-ка, наш менталист. Готовый. Идёт прямо сюда, – заметив Илью, хихикнул в ухо Лике рядом пребывающий в блаженном настроении Виктор.

– Где? – очнувшись от своих мечтаний, отозвалась она, повернувшись в сторону Ильи.

– Ну, держись, Лика. Сейчас тебя будут приглашать на танец, – загоготала Мила.

– А может, тебя, – заткнула той рот Лика, которая, между тем, всё-таки побледнела, осознавая вероятность такой возможности.

– Хочешь, я скажу, что ты обещала танец мне? – со своего барского плеча предложил так желавший этого, Виктор.

Но Лика ничего не ответила, продолжая судорожно наблюдать это нестройное приближение к ним Ильи, который, дойдя до ступенек – отделявших танцевальную площадку от верхней, где помещались банкетные столы – остановился в раздумьях, затем бросил свой взгляд на них, и одним прыжком преодолев эти ступеньки, оказался в двух шагах от их стола.

– Какие люди к нам пожаловали… – с ходу вступил в разговор Виктор. – А мы тут сидим и всё думаем, а чего это Илья у нас такой зазнавшийся, уселся куда-то там и отделяется от коллектива. – Сбил с толку Илью Виктор, который если и хотел что-то сказать, то сейчас совсем забыл об этом.

– Да просто у вас места уже не было за столом, – что-то нащупав в себе, попробовал Илья возразить.

– Как нет места? – поднявшись, Виктор забирает с соседнего стола стул и, ставя его рядом, говорит. – А это что?

После чего Илья присаживается и сразу же получает из рук Виктора в свои руки полный фужер, от которого Илья поначалу было отказывается, но Лика присоединяется к Виктору, и тот уже не может идти своим путём, а следуя за всеми, под тост – почему-то за понимание? – ещё больше повышает свой градус самочувствия.

– А мы вот, сидим тут, скучаем, – закусив, начал говорить Виктор. – Ну, а когда для разговоров тем немного, то сам знаешь, начинаешь перемывать косточки отсутствующим. Ну, а так как за Ангелку мало что интересного можно сказать, то мы – ты только не обижайся! – за тебя взялись, – подмигивая Лике, обратился Виктор к Илье.