— Облава также признается законченной в случае смерти того, кто объявил ее начало.

— Мама! — ошеломленный таким поворотом Николай выскочил из машины. — Что ты творишь?!

— Исчезни! — огрызнулась на него мать. — Сиди и не высовывайся! Я знаю, что делаю.

— Но ты не можешь вот так!..

— Я сказала, исчезни!!! Или ты предпочитаешь, чтобы она перегрызла горло тебе? Других вариантов нет!

Побледневший Николай попятился и плюхнулся обратно на сиденье, а Оксана вновь обратила свое внимание на Ирену.

— Я даю тебе последний шанс, мама, — голос ее был хриплым от напряжения. — Отзови свою шайку. Не вынуждай меня прибегать к крайним мерам.

В ответ Ирена лишь криво усмехнулась. Странно, но именно сейчас, когда она находилась на волосок от смерти, ее страх куда-то исчез, уступив место холодной и даже циничной невозмутимости. На самом деле страшно было как раз ее палачу, и она не могла этого не заметить.

— Ты не сделаешь этого, — спокойно сказала она, — духу не хватит.

— Зря надеешься, — возразила Оксана, — мне, чай, не впервой глотки перерезать.

— Не на этот раз, — Ирена отрицательно покачала головой, но осторожно, чтобы не поранить шею о лезвие ножа.

— Почему ты так уверена?

— Я читаю это в твоих глазах. Тебя остановит не то, что я — твоя мать, нет. Наши родственные отношения давно уже превратились в пустую и ничего не значащую формальность. Дело в том, что ты, как бы не хорохорилась, не сможешь вот так хладнокровно прирезать безоружного и связанного человека. Ты не такая. Ты — правильная.

— На кону жизнь моего сына и твоего внука, кстати, а потому я готова поступиться кое-какими принципами. Не сломаюсь.

— Посмотрим.

— Видит Бог, я пыталась этого избежать, но ничего не остается, — Оксана подобралась, собираясь с духом. — Прощай, мама.

Николай затаил дыхание, увидев, как напряглась ее спина, как на мгновение замерла рука, сжимавшая нож, а потом резко рванулась вбок.

— Мама! — испуганно крикнул он, но вдруг, к своему изумлению услышал, как хрипло смеется Ирена.

— Я же говорила! — торжествующе объявила она. — Кишка у тебя тонка!

Оксана вскочила на ноги и, развернувшись к машине, в сердцах пнула ее борт. Ее лицо исказила бессильная злоба, щеки покрылись красными пятнами, но она так и не смогла перебороть себя. Николай увидел, что из царапины, оставленной ножом на шее Ирены, стекает тоненькая алая струйка, на большее его мать оказалась не способна.