— И ты ее оставишь вот так, на улице? А как насчет болезней и всякой прочей заразы?
— С чумой покончено давным-давно. Даже если она вспыхнет снова, ты только обрадуешься, что я буду ее первой жертвой.
— Но я же здесь с тобой.
Он на минуту задумался.
— Снаружи довольно много любителей полакомиться падалью, так что он не будет валяться там долго. Его сожрут свои собратья или бродячий пес.
— А почему ты думаешь, что это «он»?
— Для тебя стараюсь. Думаю, ты считаешь всех крыс особами мужского пола.
— Ты прав, — сказала она.
Кухня выглядела ничуть не лучше, чем прошлой ночью. Пустых бутылок на столе не было, но в воздухе продолжал витать запах сигарет и прокисшего пива, с легкой примесью выхлопных газов.
— Хлеб на столе, — напомнил Диллон. — Я приготовлю кофе.
В целлофановом кульке Джейми нашла два ломтика хлеба.
— А где тостер?
— Сломался. В шкафчике над плитой должно быть ореховое масло, сделай себе бутерброды.
Исабель упала бы в обморок, если бы ей предложили на завтрак бутерброд с ореховым маслом, но у Джейми не было выбора. Ей страшно хотелось есть. Она намазала оба ломтика ореховым маслом и положила их на тарелку. Потом уселась за старый дубовый стол. В это время Диллон вытряс из кофейного фильтра остатки старого кофе, засыпал в него свежий, налил в кофейник воды и вставил его обратно в агрегат.
— Почему ты его сначала не вымыл?
— А зачем? В нем же был только кофе. Какая разница? — Он прислонился к шкафчику и лениво посмотрел на Джейми.
— Остатки старого кофе сделают вкус нового горьким, — пояснила Джейми, понимая, что говорить об элементарной чистоте пустое дело. Судя по внешнему виду кухни чистота не особо заботила Диллона.
— Может, мне нравится кофе с горчинкой, — с вызовом сказал он.
— Конечно, — ответила Джейми. Ей не хотелось с ним спорить. Она быстро проглотила оба бутерброда, и хотя хлеб был немного черствым, с удивлением поняла, что давно не ела ничего вкусней. — Думаю, обычной минеральной воды у тебя нет?
— Здесь, в глубинке, ее называют шипучкой, ваше высочество. Посмотри в холодильнике.