— А побывать в священной пещере могут только индейцы? — спросил он, — Или белым тоже можно?
Индеец пожал плечами и отпил чая.
— Никаких подобных табу нет, но сначала нужно посетить особое место…
Дальше Монзомо продолжал, нагнав на себя загадочности, а игра света и тени от языков пламени в очаге на лице и фигуре только помогала в этом,
— Под отвесной скалой, у подножия горы находится Небесное озеро. Оно считается таинственным местом Силы с особой энергетикой. Вода в озере течёт по горе не сверху вниз, а наоборот снизу вверх. Считается, что человек, поклонившийся горе, получает благосклонность Великого Духа, исцеляется от всех болезней и очищается от негативной энергии. Паломничество туда принято совершать во время летнего солнцестояния. Но можно просто там побывать. Это заповедное и священное место. Обряд паломничества связан с пятью элементами, составляющими физическое тело человека. К ним относятся огонь, вода, воздух, земля и пространство. Так создаётся гармония во взаимодействии тела человека и природы, которая тоже состоит из этих же элементов. В Местах Силы человек получает возможность восстановиться и очиститься от негативной энергии собственной разрушительной деятельности… Переосмыслить себя. Подняться над собой. Запомнить себя чистым от страстей и вернуться к жизни обновлённым. Многие в таких местах обретают Духа-хранителя, может, и вам повезёт…
Посидели. Джо переваривал полученную информацию, а Монзомо молча потягивал коньяк, не торопя своего соседа.
— Дух-хранитель? — Джо усмехнулся, — Мы их называем Ангелами — Мал ах. Мой Ангел всегда был очень добр ко мне, и мне не о чем его просить. А поблагодарить я его могу и без всяких обрядов. А говорил я о других духах… Духах мертвых… Ладно, не слушайте меня. Это глупости всё…
Индеец благосклонно улыбнулся и пожал плечами. Шрёдер рассказ о Медвежьей Круче слушал с великим интересом. Пьяное воображение услужливо дорисовывало ему детали волшебного места. Свойственный доктору-психотерапевту скептицизм был давно испарён алкогольными парами, и его место заняла детская доверчивость. И эта самая доверчивость с удовольствием слушала индейские байки, развесив уши и разинув рот. И, чёрт возьми, ему нравилось это ощущение прикосновения к чему-то глубинному, мудрому и настоящему. Он не верил во всю эту мистическую мумбу-юмбу, однако сосед-индеец настолько авторитетно и убедительно всё излагал, что даже если это неправда, Джо ни капли не расстроится.
— Черт возьми, Брендан, я хочу немедленно там побывать! — заявил Щредер и резво подскочил на ноги.
Алкоголь дал усиление энергии, но, увы, отнял ловкость и координацию. Доктора тут же повело, и он плюхнулся обратно. В безуспешной попытке удержать равновесие задел коленом стол, с которого свалилась пара пластиковых тарелок из-под закусок, а из кружки плеснул чай на стол. Любопытно, что во время всех своих сумбурных телодвижений стакан с коньяком Джо не выронил и ни капли не пролил из него.
— Ох! Простите… Простите! — замахал он рукой и зачастил, — Дайте мне салфетку, я тут все сейчас уберу.
И принялся собирать тарелки и объедки с пола под столом. Затем снова встал, неверной походкой отправившись к стойке и кухонному уголку, чтобы найти там мусорный пакет или что там вместо него у соседа? Нашел его, где и положено — под мойкой, выкинул мусор, вымыл руки, повернулся к индейцу, опершись задом о столешницу тумбы, чтобы ноги не гуляли, и ткнул пальцем в хозяина дома.
Глава 6
— Вы меня туда отвезёте, сэр? На эту Медвежью Кручу. И непременно к Небесному озеру. Обязательно, — даже не попросил, а потребовал он, — Я остро нуждаюсь в очищении от страстей. И вообще, никогда не видел рек, текущих вверх по горе. Мне совершенно необходимо это увидеть собственными глазами. Если бы я мог сейчас водить машину, то отправился бы туда немедленно. Но… я уже слишком пьян и не могу.
Шредер горестно развёл руками, состроив печальную гримасу на лице. Что тут скрывать? Он был уже крепко пьян, но, чёрт возьми, проблемы его отпустили, беда, клубившаяся чёрной тучей где-то над головой, отступила от него.
— А что? Давайте и съездим, — солидно согласился индеец, — Сегодня прекрасный день для экскурсии. Снег выпал и это… Это прекрасно…
Прочувствованно закруглил он мысль, разливая остатки из бутылки по стаканам. В голове назойливо крутилась какая-то мысль и, наконец, оформилась во фразу.
— Только, знаете, за руль я не сяду. Много мы выпили. На улицах никого, конечно, но… Сейчас наберу мужа своей родственницы. Мы с ним иногда вместе ходим на охоту. Думаю, что он нам не откажет.
Сказано — сделано. Монзомо минут пятнадцать звонил кому-то по мобильному телефону. Шредер слушал незнакомые слова индейского наречия и улыбался. Наконец, сосед снова сел за стол, посветлевший лицом.
В обществе неторопливого, солидного и серьёзного Монзомо, казалось, что даже мышцы лица расслабились. Только в компании этого печального индейца он понял, что во всей своей предыдущей городской жизни их словно свело от дежурной улыбки. Когда он образованный человек, нацепил на себя эту маску вечно счастливого болванчика? Когда он последний раз расслаблялся как сегодня? Когда последний раз снимал эту проклятую личину, похоже, приросшую к нему намертво? И… Зачем он им всем улыбается? Хочет понравиться? А зачем? Зачем ему быть для всех мужчиной-праздником⁈