В тёмно-карих глазах бородача я увидел отчаянный умственный процесс, прорабатывавший шансы на выживание. На долю секунды Груз бросил взгляд на распластанную мутировавшую женщину, а затем я словно бы получил удар, одновременно всей площадью тела. Вот только, удар — это короткое воздействие, а на меня сверху упало и никуда не делось по ощущениям больше тонны груза. Затрещали связки, суставы и кости.
Однако противника я опередил на долю секунды, успев вдавить спуск. Длинная смазанная очередь прошила мура от правой ноги до левого плеча. Уже валясь на пол, я понял значение этого странного имени — Груз. Рейдер с Даром контролировать гравитационное воздействие, мать его в дышло!
Гигант рухнул ничком, но это я не увидел из-за кровавой пелены мешавшей адекватно воспринимать окружающее, а скорей, уже домыслил, услышав звук падения. Давление сверху всё больше и больше нарастало. Трещали рёбра, а тяжёлое дыхание с хрипом вырывалось из груди. Каждый последующий вздох давался со всё возрастающими усилиями. О том, чтобы пошевелить хоть пальцем нечего было и думать. Так продолжалось некоторое время, пока я просто не смог сделать очередной вдох. Внутри черепной коробки заметались панические мысли о скором и неотвратимом конце, подобные тем, какие бывают в момент, когда начинаешь тонуть, а до суши два километра, и не к югу или на север, а строго вертикально вниз. Парализованное паникой сознание уже ускользало, но я успел увидеть шагнувшую ко мне мутантку.
— Какая удача! — просипела та, разглядывая меня и ухмыляясь отвратительно пастью, — Это ты! И ты убил Груза! Вот спасибо тебе, дорогой!
У меня получилось, наконец, с хрипом сделать первый вдох за несколько минут, показавшихся мне часами, но подошедшая вплотную женщина-кваз не дала мне обрадоваться этому обстоятельству. На мою многострадальную голову обрушился мощный удар автоматного приклада. И… Свет в моих глазах померк.
Глава 3
Инга Александровна Страх не сомневалась насчёт того, что скоро перед ней вновь встанет дилемма. Нужно срочно выработать план, как ей противостоять новым ударам судьбы. Но! Но сначала одно дело, которое откладывать нельзя.
— Ты уже стал моей марионеткой. Теперь ты станешь моей сломанной куклой, — равнодушно сказала она Авдеичу, внутренне торжествуя, — Бегом…
Плюгавый мужчина… Да, что там мужчина. Так… Мужичок! Неее… Мужчинка! Мужчинка с пухом на лысине молча взял короткий разбег и решил свою участь, ударившись головой с разбегу об закалённое и толстое стекло витрины, оставив после себя лишь подтёки размазанной крови и чего-то ещё. По помещению универсама пошло гулять гулкое эхо. Зря она решила сделать это так громко… Пусть бы сидел пять минут и душил себя своими руками. Грузная женщина подошла к конвульсивно бьющемуся на полу телу.
— А ведь всё могло бы быть у нас с тобой отлично, Авдюша, — с деланным сочувствием произнесла она, — Если бы ты меня не предал. Я не прощаю предательства.
Она подумала и добавила:
— С недавнего времени ничего не прощаю…
Но глаза мужчинки застыли и потеряли осмысленность. Конечно, этот чёрт плешивый сам заслужил себе такую судьбу потому, что решил пролезть поперёк неё.
Этого стоило ожидать, ведь Авдеевич был так расписан куполами, что отсвечивал синим цветом на всю ближайшую округу. Правильней всего от него было бы избавиться раньше или совсем не связываться. Однако отвертеться от него никак было нельзя. Ведь в ближайший сетевой универсам его взяли грузчиком по решению суда. Худой, плешивый и расписанный тюремными татуировками Авдеич работал уже несколько лет по соседству. Тихий, молчаливый, никому не интересный и не отказывающий в помощи. Вот, например, Инге Александровне каждый день помогал открывать и закрывать её лавочку, донося в холодильник сетевого магазина сосиски и сардельки, из которых она весь день готовила хот-доги. Естественно, этот уже пожилой мужчинка делал всё не за просто так. Со своей помощи он имел на завтрак и ужин по паре королевских хот-догов, а обедать он вроде и вовсе перестал после того, как вышел на свободу с очередной каторги.
Конец Света наступил неожиданно и как-то очень обыденно. Не было тревожного музыкального сопровождения или объявлений по не замолкающему в забегаловке телевизору. Вообще ничего не было. Отключился свет, пропала связь и немного повоняло какой-то кислятиной, а Инга Александровна не поняла, что старая жизнь закончилась. Она, тихо матерясь, продолжила торговать хот-догами.
Однако от наблюдательной сотрудницы быстропита не укрылось, что народ стал каким-то неадекватным. Хотя… Адекватные разве заседают в её кафетерии? Студенты голодные, попрошайки, алконавты да мелкое вокзальное ворьё.
Вот и сейчас одна из попрошаек села под столом. Мелкая девчонка где-то развела пассажира печального на самый огромный и дорогой хот-дог с сарделькой и теперь жадно запихивала добычу в себя, почти не жуя. Пока Инга Александровна и здоровый волосатый мужчина решали вопросы сдачи, худой и рябой нескладный парень лет девятнадцати, сидел на соседнем месте от того, под которым она жевала свой хот-дог. Он покачивал ногой совсем рядом с девочкой, как вдруг конечность изменила траекторию и ударила ей в лицо носком тяжёлого ботинка. Это заметил здоровый мордоворот. Инга Александровна, увидев выражение его лица, решила, что сейчас случится мордобой, возможно с тяжкими телесными повреждениями. Очень уж у волосатого и рябого были разными весовые категории.
— Ай! — воскликнула девочка и, зажимая разбитый нос рукой, выскочила на улицу.
— Ах, ты…
Выдохнул здоровяк с причёской а ля конский хвост, но дальше осёкся, видимо, не сумев подобрать цензурных слов для произошедшего. Инга Александровна и сама с трудом сохранила беспристрастное выражение лица. Плавное, неуловимое движение — и мордоворот оказался рядом с рябым, схватил его за грудки и легко вздёрнул вверх словно тряпичную куклу. Ничего удивительного в этом не было, парень был тощим. Едва ли он сам питался лучше своих подопечных. Стул с треском полетел в сторону.