Помещение имело форму вытянутого овала и было значительно просторнее, чем мне показалось на первый взгляд. Потолок здесь оказался значительно выше, он терялся в густых тенях и клочьях чего-то, напоминавшего паутину — возможно это были ненормальные растения серых кластеров. Несколько мощных колонн поддерживали древний свод. Огромный каменный склеп дышал смертью и забвением.

Осторожно ступая, я пошёл вдоль ряда мумий. Вдруг меня словно разрядом тока пробило, а внутренности сковал страх: в центре овального помещения на каменном подиуме восседала фигура воина серых, на коленях которого лежал меч. Так же, как и остальные, он сидел в медитативной позе, но был не такой высохший, лицо его было повёрнуто на меня, на мгновение показалось, что глаза мертвеца открыты и изучают жалкого кваза, как солдат вошь. Игра воображения? Что-то заигрался в Индиану Джонса, пора бы убираться из этого мрачного места.

Разглядев воина, пришёл к заключению, что он мёртв так же, как и остальные, просто не так давно, как другие мумии, некоторые из которых представляли ветхие костяки, обтянутые кожей.

Не любил я мертвецов. Не боялся, но всегда испытывал дискомфорт, находясь рядом с ними. Какие-то дремучие первобытные страхи, больше присущие дикарю из каменного века, чем современному человеку, шевелились внутри меня, и это было даже немного стыдно. Сейчас мне было предпочтительней встретиться с ещё одной стаей заражённых, чем оставаться с этими мертвецами дальше. Особенно с тем, что сидит в центре зала на пьедестале, словно памятник самому себе и, казалось, смотрит на меня изучающе.

Загнав, охвативший меня суеверный страх, обошёл склеп, рассматривая мумии. Что тут могли искать танкисты? Положение Т-10 очевидное. Люк в днище расположен чётко над лазом в склеп. Не верилось, что рейдеры могли пригнать дорогостоящий танк на серый кластер только затем, чтобы осквернить инопланетную могилу. Нет, может, оно и так, но это как-то не рационально. Если отбросить этот вариант, значит, они искали тут что-то конкретное. Что-то, что может стоить в перспективе дороже, чем танк, а в Улье такого исчезающе мало. Танк, да ещё с таким калибром, да ещё и с нарезным стволом… Такой даже сейчас в том же Зимнем оторвут вместе с руками… И вместе с головой тоже могут оторвать… Мда…

Никаких россыпей сокровищ тут не наблюдается. Все мумии голые. Если только ценность в самих мёртвых инопланетянах. Да нет! Тоже как-то это сомнительно. Проверить?

Я едва удержал себя от опрометчивых поступков. Не хватало ещё осквернителем гробниц заделаться. Обойдя помещение по периметру, я заставил себя собраться с духом и подойти ближе, всмотреться в сморщенное, покрытое рубцами застарелых шрамов существо. Глаза закрыты, серая кожа на лице ссохлась, обнажив треугольные хищные зубы в зловещей усмешке, не сулившей ничего хорошего.

На коленях мертвеца лежит меч в простых чёрных ножнах. Материал ножен похож на кожу, но на них нет ни одного шва, клёпки или чего-то подобного. Сам меч широкий, изогнутый, формой напоминал китайский меч дао. Пожалуй, что это единственная вещь в гробнице, заслуживающая внимания. По утраченной красноармейской шашке я очень грустил. Надёжное и хорошее оружие. Всё, чем мне пришлось махать в Улье из холодняка, в подмётки не годилось златоустовской шашечке. Вот она, достойная ей замена. Меч, которому, нипочём ни жёсткая плоть заражённых, ни их кости. Почему такое прекрасное оружие должно принадлежать мертвецу? Оружие должно битвой жить, а не гнить в тёмном склепе. Оно должно быть моим! Это моё! К Стиксу все суеверия!

Ноздри мои расширились. Сердце забилось быстрей. Сам не до конца понял, как ноги сделали несколько шагов к сидящему покойнику, а рука легла на меч. Я аккуратно потянул оружие на себя. Однако встретил неожиданное сопротивление. Тяжёлый клинок в ножнах словно не желал покидить руки мертвеца. Я потянул сильней. Никакого результата. Прекратил тянуть и попробовал приподнять рукой за ножны, меч еле-еле поддался, но показался таким тяжёлым, будто его сработали из урана. Внезапно одна деталь насторожила меня. Ладони мертвеца, лежавшие свободно на ножнах до моих тщетных усилий заполучить оружие, сейчас надёжно сжимали оружие.

«Мертвец ожил!» — пронзила меня мысль. Все первобытные страхи и суеверия, загнанные рациональным мышлением под плинтус, снова охватили меня. Холодея от ужаса, я поднял взгляд и посмотрел в лицо серому разумному. На морщинистом лице, иссеченном шрамами, открылись чёрные и глубокие, словно два колодца глаза. Рот его кривился в брезгливой гримасе.

В отчаянной попытке забрать оружие себе я дёрнул ножны на себя изо всех сил, но снова потерпел неудачу. Раздалось сдавленное шипение. Я поднял голову и понял, это это серый дед шипит, а шипение — это его смех. Да он же смеётся надо мной! Над моей слабостью! Что я, здоровый и молодой, ничего не могу сделать ему — старику.

Медленно серый начал вставать на ноги на каменном пьедестале. Пришлось разжать руки, чтобы он не поднял меня в воздух. Но не тут-то было! Словно ребёнка существо схватило меня за запястье, и я ненадолго был оторван от поверхности.