— А кто главные герои?

— Мы — кто же еще!

Евгений успел выпить половину фляжки, когда стена, возле которой он лежал, стала опускаться, и разведчик увидел трех киотов, мрачно глядящих перед собой. Лица их по-прежнему были скрыты масками, но яркие желтые глаза с вертикальными зрачками за прозрачным забралом можно было рассмотреть.

Они не стали дожидаться, пока стена опустится до конца, а сразу бросили вперед полупрозрачные шарики, те поскакали по полу и остановились у ног его и Марины.

Почти тут же Торк понял, что не может не только пошевелиться, но даже разжать пальцы держащие фляжку — так и замер с нею у рта. При этом ему не удалось издать ни единого звука, удавалось только косить глаза и смотреть на девушку, которая сидела в той позе, в которой ее обездвижили. В глазах Марины плескалась бессильная ярость.

Самый крупный из киотов в темной мощной броне поднял рывком Торка и забросил себе на плечи, другой воин так же обошелся с девушкой, и оба быстро зашагали по огромному залу, расчерченному на квадраты.

Теперь стало отчетливо видно, что этот огромный зал больше всего походил на тюрьму или зоопарк. Устроено все довольно удобно: стены могли подниматься и опускаться, и благодаря этому легко было создавать клетки любого размера, так что при желании можно разместить в этом зале любое даже очень крупное существо.

Трое киотов встали на плиту посередине, и она начала довольно быстро подниматься. Прежде чем лифт замедлил ход, они пролетели три крупных зала и оказались в хорошо широком и высоком освещенном коридоре.

Инопланетяне по-прежнему несли их на своих плечах. Евгений не мог пошевелиться и даже застонать. Путы действовали как прочный и гибкий каркас, не давая телу шевелиться, хоть боль от сломанных ребер по-прежнему грызла его изнутри.

Они прошли несколько десятков метров и остановились перед глухой стеной, один из киотов дотронулся до нее, и она ушла вниз, открывая новый зал, на этот раз гораздо скромнее в размерах — примерно двадцать на двадцать метров.

Здесь обоих бросили на пол, и Торк не почувствовал боли, хоть и ожидал этого, но внутри что-то неприятно дрогнуло и дышать стало еще тяжелее. С него тек пот, ему было жарко и тягостно, он чувствовал, как из него вытекает жизнь вместе с этими солено-горькими каплями.

Двое киотов ушли, исчезли, поднявшись на плите, остался только один, который рывком поставил Евгения на ноги и обошел вокруг, внимательно разглядывая. Торк мог за ним следить, только вращая зрачками. Это оказалось не очень приятным занятием: перед его губами по-прежнему торчала фляжка, которую сжимали онемевшие пальцы. Да и фокусировать взгляд было довольно болезненно. Поэтому он стал просто смотреть перед собой. В конце концов, его дело маленькое: попался — не дергайся, грусти о воле и готовься к побегу.

Стоять ему было вполне комфортно, путы сжимали грудную клетку и ноги, образуя каркас, не позволяющий ему двигаться, тем самым, ослабляя боль.

— Р- р- ра, — прорычал Киот, вытащив из под доспехов небольшую коробочку и приложив к его голове. Торка кольнуло в висок, и он вдруг начал понимать, что ему говорят. — И-ки-та?

В голове прозвучало это примерно так:

— Раса? Место проживания? Зачем здесь?

Он попробовал ответить, но мышцы его рта по-прежнему ему не подчинялись. Киот, заметив это, подошел к нему и поводил своими четырьмя пальцами в жесткой перчатке вокруг его головы, взял из рук фляжку, осмотрел и пренебрежительно кинул в сторону.

— Говори!

Когда рот оказался свободным, Евгений смог выдавить из себя.

— Люди. Земля. Разведка.