— Чтобы получать, нужно отдавать, — пропел Каллум.

— Я уже говорила вам, мне нечего дать! Понятия не имею, что вы ищете.

— Прошлой ночью, у тебя было, что дать.

Ее лицо скривилось, приобретая темно-красный оттенок.

— И у тебя будет что дать, когда будешь гнить где-нибудь в тюремной камере. Отвратительный кусок...

Он громко засмеялся. Я спрятал собственную ухмылку за ободком стакана.

Она взглянула на нас двоих, хмуря брови. До сих пор девушка демонстрировала храбрость. Легкая дрожь в руках выдавала страх. Это было нормально.

Эта девушка не была похожа на Нова или нас. Ни в коем случае она не была слабой, но просто наблюдая за ней, я знал, что она не справится с нашим образом жизни.

— Думаешь, все закончится тем, что я отправлюсь в тюрьму? Похоже ли, что мое место в тюремной камере? — Каллум махнул рукой вверх и вниз по себе.

— Да, — ответила она легкомысленно. — С учетом похищений, убийств и мошенничества в вашей коллекции, этого более чем достаточно для тюремного заключения.

— Ты права, — кивнул он, усаживаясь на диван прямо напротив нее. — Однако человека, который совершил все эти преступления, пришлось бы поймать.

— Что невозможно, поскольку человека, совершившего все эти преступления, не существует, — вклинилась Иви.

Эмери повернула голову в том направлении, откуда раздался голос. Та вошла в комнату со спортивной сумкой, перекинутой через плечо.

— Что сказал мистер Танатос? — спросила она, занимая место на софе рядом со мной.

— Он никого не назначил на место. Кто-то пронюхал о том, что происходит, и подсуетился сам. Он улаживает дела со своей стороны, но мы должны действовать быстрее.

— Эта работенка должна была стать проще пареной репы, — сказал Каллум. — Но ведь кто-то должен был влюбиться в эту цель.

— Цель? Значит, ты уже знал, кто такая Нова? Ты как один из тех помешанных уродов, которые преследуют своих жертв, — она вперила в меня острый взгляд.

Я даже не собирался удостаивать ее глупость ответом. Она слишком много смотрела телевизор. Я никогда не преследовал Нова. Просто наблюдал за ней в целях исследования.

— У твоей подруги есть двадцать четыре часа, чтобы принять решение, насколько твоя жизнь важнее, чем тайна, которую она хранит.

Мои слова, должно быть, довели до нее всю серьезность ситуации. Она сглотнула и уставилась на свои колени, тревога исказила черты ее лица. Каллум внимательно наблюдал за ней, не выдавая ничего из того, что думал или чувствовал. Таков он был. Как щит используя сарказм и жесткость.