– Мурашки по коже. А если кто из своих?

– Это хуже. Вот почему так всегда, а. Сколько ни делай им внушений, вдалбливай или объясняй, все без толку. Дети всегда так и норовят сделать все по-своему. Показать, что они уже взрослые и независимые. За что и платятся. Твою мать! – оглядывая яму, неожиданно громко выругался присевший на корточки Муни. – Глянь-ка на это.

– Что такое? – мгновенно насторожился Карл.

Одна малюсенькая деталь, невольно запечатленная наметанной фотографической памятью полицейского и дожидавшаяся где-то на задворках сознания, наконец, встала на положенное место. Средних лет, сутуловат. Раздувающийся брезентовый плащ, под полами которого ритмично мелькали крутящие педали ноги в высоких, испачканных чем-то резиновых сапогах… Сапогах, испачканных точно такой же грунтовой ржой, которую Муни сейчас разминал между пальцев.

– Когда я сюда ехал, за несколько километров до вигвама Чака мне попался попутный велосипедист. – Муни подробно описал случайную встречу на шоссе и приметы одинокого человека. Карл внимательно слушал. – Я поначалу подумал, что это просто одинокий охотник или рыбак, мало ли. Но грязь на его сапогах была точно такая же, а перепачкаться ею, получается, можно только в том случае, если глубоко копать. Я было захотел его подбросить, рюкзак у него был больно большой, но на отрезке дороги после вигвама Чака я его уже не увидел. Скорее всего, свернул в лес.

– Уверен? – недоверчиво спросил Карл.

– Верняк, – Френк выпрямился и отряхнул руки. – Так что по всему выходит, что мне попался не кто иной, как ваш Могильщик собственной персоной, беззаботно колесящий в сторону Эльдорадо. И, кажется, я догадываюсь, куда подевалась та пропавшая девочка. Нужно вызывать подмогу и прочесать окрестности.

– А лицо, – сразу ухватился за ниточку шериф. – Ты видел его лицо?

Муни покачал головой и задумчиво провел ладонью по щеке.

– Дорога на Эльдорадо. У него была широкополая ковбойская шляпа, по форме как твоя, только явно постарше, и высокий ворот плаща, темного защитного цвета из плотного брезента, какой используют рыбаки, это-то меня и запутало, – мрачно ответил он. – Вдобавок скорость, я его быстро обогнал, хоть и пытался разглядеть, когда с ним поравнялся. Я же не думал, что все вот таким образом повернется.

– Но, по крайней мере, это уже какие-то конкретные зацепки, старина, – заметил Тандис. – Молодец, что все это вспомнил. Хоть от чего-то теперь можно начинать выплясывать.

– Только легче от этого ни нам с тобой, ни ребенку, которого не вернешь. Черт! – Он поддал одну из подгнивших шишек носком ботинка, и она, крутясь, спикировала по кривой и упала на дно унылой пустой могилы. – Дерьмовый гребаный мир! Если бы все можно было знать заранее.

– Иногда даже и это знание не способно помочь, – странно отозвался Карл и, когда Муни нахмурился, поспешно добавил, возвращая разговор в насущное русло. – Значит, до вигвама Чака, говоришь.

– Да, километра четыре-пять вниз по дороге. – Муни посмотрел в сторону, откуда они пришли. – А потом исчез. Как призрак, словно его и не было. Получается, нас интересует участок в несколько миль с мини-маркетом в центре, который можно взять за точку отсчета.

– Уже нас, – хмыкнул Тандис и, задрав голову, посмотрел на шумящий над головой хвойный лес, подпиравший дождливое небо острыми верхушками сосен. – Да уж, большая территория. Парой дней не отделаешься.

– На моем веку убийство никогда не приносили на блюдечке, – усмехнулся Муни и шумно втянул носом воздух. – Эти парни не скупятся на фантазию, когда выпадает очередной случай заставить нас побегать. Ладно. Здесь мы больше ничего не узнаем. Кстати, теперь-то ее уже точно можно закапывать, а то кто-нибудь ненароком сломает себе нос или что еще посерьезнее. Поехали, заглянем к Чаку перекусить, а то, что нам предложили в кафе, ты уж не обижайся, на завтрак не тянет при всем моем желании, и потом навестим родителей пропавшей девочки. Не могу думать на голодный желудок.

– Погоди, погоди, не гони лошадей, Френк. А как же твой отпуск, – искренне удивился Карл, пока Муни доставал из кармана мятую пачку «Лаки страйк» и закуривал, заслоняясь от гулявшего под деревьями ветерка. – А рыбалка? Ты же за этим сюда приехал, забыл.

– Никуда не денутся. Тем более, как я понимаю, спокойного житья мне здесь теперь уже точно не светит. Но никто не может просто так угрожать Френку Муни и подсовывать ему освежеванные трупаки котов, м. А уж тем более какой-то шизанутый козел, любящий на досуге мучить ребенка. – Выпустив из ноздрей струйки дыма, он прищурился и погрозил Тандису сигаретой. – Чертов псих! Если это был вызов, мать его, то считай, что я его принял. Мы прижучим этого гада, я тебе говорю!

– Ладно, ладно, дружище, остынь. Я тебя понял, – сунул под мышку папку, и они пошли к оставленной у дороги машине тем же путем, что пришли. – Может, тебе и вправду надо поесть, а то рычишь с голодухи, как вулкан, который вот-вот взорвется.

– Ты меня невыспавшимся не видел, – открыв дверь, Муни забрался в машину. – А сейчас целого быка бы съел.