– Ты что, Красибор?! – воскликнул Твердислав, – не уж-то не слышал, что Вече решило? Александр более не князь нам. Теперь его брат, Федор, править в Новгороде будет!

– Я Александру в верности поклялся, – сурово проговорил десятник, – не раз с ним в поход ходил. Кашу из одного котла ел. Защищать княгиню обещал. Ехали бы вы отсюда по добру, по здорову!

Он заслонил собой проход, на половину обнажив меч. Ратники за его спиной ощетинились копьями. Они понимали, что против сотни наемников им не устоять. Но поступить по-другому не могли.

Павел оглянулся. Сопровождающие его норманны, отцепив от седел щиты, обнажив мечи и топоры, двинули коней, охватывая ратников полукольцом.

– Стоять! – рявкнул Павел, – не хочу в первый же день кровь проливать.

Норманны нехотя повиновались.

– Что тут за шум, Красибор? – на крыльце появилась молодая женщина не высокого роста. Она была на удивление хорошо сложена. Стройную, точеную фигуру облегал, расшитый золотыми рисунками, красный, приталенный сарафан, подчеркивая привлекательные изгибы ее тела. Русые волосы были убраны под белый платок, закрывающий спину и плечи. Голову покрывал кокошник в виде короны, украшенный белым и розовым жемчугом. Однако красавицей ее назвать было ни как нельзя. Обычное лицо, не лишенное конечно, привлекательности. Чувствительный рот, с чуть пухлыми алыми губами. Но вот глаза! Что-то необычное, загадочное было во взгляде серых глаз. Глубокий, задумчивый до уныния, он все же притягивал к себе, заставляя забыть обо всем, не обращать внимания на небольшие изъяны.

– Александра Брячиславовна, – не слезая с коня, поклонился Твердислав, – люд новгородский на Вече, сказал свое слово, – он повернулся, указав рукой на Павла, – решив брата мужа твоего, поставить на княжий престол.

– Мне известно, что несчастный Федор, умер в юности, – возразила княгиня.

– Это не так, – спокойно сказал боярин, – бог смилостивился над ним, предоставив второй шанс. Новгородцы высказали свою волю. Прими и ты ее.

Юная княгиня равнодушно взглянула на Павла.

– Я, не желаю лить кровь, – ответил он на молчаливый вопрос, – но если кто-нибудь встанет у меня на пути, пролью, ее не задумываясь.

– Хорошо, – спокойно произнесла княгиня, – Красибор, убери людей и пропусти нового князя. Ни нам противиться воле народа.

Она развернулась и медленно стала подниматься по наружной лестнице.

Десятник толчком вогнал меч в ножны. Ворча, что-то себе в бороду, все же посторонился.

На пороге Павла встретил старик, одетый в черный кафтан.

– Это княжий ключник, – пояснил Твердислав и, повернувшись, добавил, – Онисий, покажи новому князю его хозяйство.

Ключник поклонился. Прихрамывая на одну ногу, он засеменил к резному крыльцу. Павел осмотрелся. На дворе находилось множество других построек: избы для дружины, конюшня, своя пивоварня и кузня, хлев, птичник, амбары, кладовые, погреба, баня. Всего и не перечесть.

Сам терем возвышался в три венца. Сложен он был из бревен. Как знал Павел, русские князья жили только в деревянных строениях. Считалось, что каменные хоромы схожи со склепами, и в них живым делать нечего.

На втором этаже располагались хозяйские палаты. Проемы окон закрывали рамы, закрытые разноцветными слюдинитовыми пластинами.