– Светлана Дмитриевна, там Бес… – охранник запнулся, – Пал Борисыч приехал.
– Принесла его нелегкая, – прошипела Светлана. – Чего ему надо опять?
– Он это… шумит…
Светлана нервно кивнула мне, велев продолжать, а сама ушла. Через пару минут в холле послышался мат и мужской хохот.
– Не ходи туда, – раздался писк Светланы, но, как быстро стало очевидно, Пал Борисычу на протесты Светланы было плевать, так что в следующее мгновение он предстал пред нашими очами.
Был он низкоросл и угрожающе волосат, что разглядеть было просто, потому что он не особо потрудился с одеванием: ремень недозастегнут, рубаха расстегнута почти полностью, несмотря на минус двадцать пять за окном. Волосатость его имела какие-то неприличные масштабы: даже пальцы рук, щедро украшенные печатками, оказались покрыты черными кудрями. Помимо этого, в его облике настораживала какая-то неправильность, асимметричность: поняла я это, когда увидела, что из одного уха толчала цыганская золотая серьга, а вот второе выглядело покоцанным, как у нашего одичалого Графа, который теперь то и дело дрался за расположение кошек по весне.
Пал Борисыч оглядел нашу компанию, заржал и ткнул в меня пальцем:
– А че у вас Снегурка черножопая?
– Паша, – прошипела Светлана, – уходи отсюда.
Паша плюхнулся на кожаный диван рядом со мной и похлопал по подлокотнику. Я этот призыв проигнорировала, а он заграбастал мою белобрысую косу и притянул к себе. Пьяным он не казался, но глаза в кучку собрать не мог.
Светлана попыталась отодрать его руку от моей косы, но в итоге лишь стащила с меня парик, и забормотала:
– Агния, вы простите, пожалуйста. Паша – брат моего мужа. Боря сейчас в отъезде просто…
Паша заржал, обнажив золотые зубы в нижнем ряду.
– В командировке, ебана! Еще полгода отдыхать будет.
– Паша, не ругайся при детях.
Он вскочил, схватил стакан и запустил его в стену.
– А то что, слышь? Хочу и ругаюсь! Чей дом? Мой дом – ясно тебе?! Щас вот выпру тебя, пацанов себе заберу – Борька и слова не скажет, слышишь? На мороз голожопая пойдешь, мисска города ты наша. Кто в твою миску только не совал…
Светлана сделала знак женщинам уводить детей. Я тоже встала, но, к несчастью, уже успела привлечь внимание Павла.
– А ты куда?
– На работу.