— Мне страшно. Мне страшно!

— Ну вот, так уже лучше, — Мира довольно улыбнулась и подняла за нее тост чашечкой. — Давай поговорим об этом.

— На это нет времени. — Голова у Евы ходила ходуном, а страх завязывался узлом глубоко внутри, вгрызался в нее до костей. — Он скоро вернется.

— Он вернется, только если ты сама ему это позволишь. Что ж, время вышло, на сегодня достаточно.

— Бога ради, не бросайте нас здесь. Заберите девочек, заберите их отсюда.

— Нет, — сказала нежным, словно поцелуй, голосом Мира и покачала головой. — Что касается тебя, ты этого не заслужила.

— А что насчет меня? — рядом возникла женщина, напарница, мать; поперек ее горла зияла влажная от крови рана. — Погляди, что ты со мной сделала.

— Я тебя не убивала! — крикнула Ева, в страхе вжавшись в стену, и девочки вокруг нее, как одна, от испуга сжались в комочек.

— Тупая сучка, это все из-за тебя! — рявкнула та и ударом ладони отшвырнула одну из девочек; боль ощутила Ева. — Тупая, уродливая, бесполезная сучка. Не надо было вообще тебя рожать.

— Но ведь родила. Как ты могла ненавидеть плоть от своей плоти? Как ты могла ненавидеть ребенка, которому была нужна? Как ты могла позволить ему прикасаться ко мне?

— Ноешь, ноешь, ноешь, ты всегда только и делала, что ныла. Ты — ошибка, вот ты кто, и теперь из-за того, что ты живешь, я мертва. — Лица начали сменять одно другое, Стелла превратилась в Сильвию, Сильвия в Стеллу. — Все, что он тебе сделал, ты сама заслужила. Все, что он тебе еще сделает.

— Он мертв! Он ничего не сможет сделать, потому что он мертв.

— Тупая шлюшка. Как же ты тогда здесь очутилась?

— Да-а-а, черт, как дочь во всем винить, родная мать любого обставит, — Пибоди опустилась на корточки рядом с Евой, сочувственно улыбнулась. — Ну как ты тут?

— А ты сама, черт подери, как думаешь? Выводи отсюда детей. Вызывай подкрепление. Дай мне оружие. Мне нужно оружие.

— Эй, Даллас, попридержи коней!

— Попридержи коней? — Ева от злости рванула за цепи. — Ты, на хрен, в своем уме? А ну, отрывай задницу от пола и делаю свою работу!

— Я и делаю свою работу. Мы все ее делаем. Сама погляди.

Ева, как сон внутри сна, увидела свой «загон», сидящих за столами и загородками копов. И Фини в мятом пиджаке, неподвижного посреди безудержного движения ослепительных красок отдела электронного сыска. А надо всем этим — стоящего, заложив руки за спину, майора Уитни, пристально наблюдающего за происходящим.

— Офицеру нужна помощь, — пробормотала Ева, теряя сознание.