– Считать деньги в чужом кармане нехорошо, – напомнил Азазель, – но интересно. Ты еще не знаешь, что работать – это не обязательно расхаживать с лопатой или киркой в руках? А еще не знаешь, что даже муравьи перестанут трудиться, если дать им крылья. Что с некоторыми из них и происходит.

Михаилу почудился некий намек, но переспросил:

– Муравьи? С крыльями?

– Трутни, – объяснил Азазель, – их даже не кормят ввиду их бесполезности.

Михаил положил на тарелку обглоданную кость.

– Ну спасибо. Кофе тоже не дашь?

Азазель сделал вельможный жест.

– Ладно уж, разоряй трудящихся. Сири, сделай ему покрепче, но поменьше. Так экономнее. Собираюсь стать защитником природы и беречь воду для будущих поколений. Сейчас это в тренде.

Михаил с чашкой в руках пересел на роскошнейший диван, неспешно и мелкими глотками смаковал черный ароматный напиток, наслаждался покоем и удобствами.

На стене напротив огромный экран почти от угла и до угла, изображение такое ясное и выпуклое, что когда оттуда мчится с копьем в руках озверелый варвар и люто впивается взглядом в его, Михаила, лицо, тот невольно напрягался и старался незаметно как-то сдвинуться в сторону, хотя и понимал, что Азазель ехидно улыбается.

– Я тебе еще ужастики не показывал, – сказал Азазель хвастливо. – Включить?

Михаил содрогнулся.

– Не надо!

– А это часть человеческой культуры, – сказал Азазель назидательно, – ты что, человеков не любишь?…

Михаил буркнул:

– Люблю – не люблю, но Господь велел их оберегать и защищать. Что я и делаю.

– Но Он отдал этот мир им, а не вам, белокрылым!

Михаил ответил зло:

– Все равно я их защищаю. Это мой долг.

– Обожаю людей долга, – сказал Азазель с чувством. – Так хорошо с вами!.. Но обычно мы здесь свой долг измеряем собственными необходимостями. А что дает тебе исполнение долга?