— Здорово Одонелл! — закричал Сайрус весело, гадая верно ли вспомнил его имя. Стражник просветлел.

— Да это же сир Стоун! Приехали проведать нашего лорда? Давненько Вас не было видно!

— Лорд здесь? — спросил Сайрус. «Значит, он не поехал в столицу!» — подумал он. Он ещё раз похвалил себя за то, что решился ехать сюда. Впрочем, до успешного выполнения всей его миссии было ещё далеко.

— В столицу? — переспросил Одонелл с недоумением.

— Нет. Он здесь. Не слышал, чтобы наш лорд куда-то собирался! — добавил он.

— Отлично. Я хотел бы увидеться с ним! — Сайрус спешился, взяв Молнию под уздцы.

— Не обижайтесь, сир Стоун, но нам надо справиться о том можем ли мы пустить вас. А до тех пор вам придется обождать тут. Не обижайтесь! — виновато добавил стражник.

— Все хорошо Одонелл! Я подожду, — Сайрус похлопал его по плечу и отпустив поводья уселся на камень на котором до того сидел стражник. Молния, получив свободу, отошла немного и принялась пощипывать пробивающуюся между камнями травку. Одонелл ушёл, его напарник остался стоять, глядя на Сайруса с недоверием.

— Что у Вас в мешке? — спросил он.

— Подарок для нашего лорда, — пояснил ему Сайрус.

Стражник насупился и надолго замолчал.

— Это правда, что Вас называют Риверстоунским палачом? — не утерпел он, наконец.

— Правда, — спокойно отвечал Сайрус, щурясь на яркое, совсем весеннее солнце.

— Вы на самом деле приказали казнить двести пятьдесят пленных? — спросил опять стражник.

— Ага. И даже сам лично их всех повесил, — отвечал ему Сайрус.

Стражник поежился и отступил от него на шаг как будто видел перед собой бешеную собаку.

— Я понимаю, что была война и это были наши враги, но всё же… — начал он неуверенно. Появление Одонелла не позволило ему закончить свою мысль.

— Можете проходить! — закричал Одонелл ещё издали, — лорд примет вас сир Стоун!

Когда Сайрус въехал в ворота замка, ему бросилось в глаза запустение и бедность неприятно его поразившие. «Неужели здесь всегда так было?!» — подумалось ему. Он отвязал от луки седла мешок, передал поводья заспанному старому конюху, прошёл через двор, утопая по щиколотку в грязи, чавкающей при каждом его шаге. Переступив через лежавшую на боку в луже бурую хавронью, он стал подниматься по покрытой налипшими комьями земли ступеням лестницы. Наверху его встретили трое мрачного вида мужчин в старых доспехах и потребовали отдать оружие. Сайрус безропотно подчинился и уже через мгновение оказался в трапезной, где за большим столом усталый и сильно постаревший сидел его дядя.

— Привет племянничек! Не думал увидеть тебя так скоро! — угрюмо приветствовал он Сайруса.