Во время митинга появились вооруженные немецкие жандармы, они стали разгонять его участников.

Вместе с Э. Шмидтсом на демонстрацию пришла его мать, у которой в корзинке была припасена вторая шапка. И когда демонстрацию стали разгонять, Э. Шмидтс сменил жокейскую шапочку на шляпу с широкими полями, закутал шею шарфом и неожиданно стал неузнаваем. Так ему удалось выскользнуть из лап шпиков, которые искали оратора.

Красное знамя от нападавших немецких жандармов спасла Иева Стрикис. С помощью Цецилии Озолниеки, Алмы Озолниеки, Марии Звирбуле (Байга) она ловко свернула его и спрятала у себя на груди».[8]

В мае 1918 года состоялась XVI конференция СДЛ. Партия подтвердила революционный путь захвата власти и приверженность большевистским идеям. Входившая в партию группа меньшевиков-интернационалистов за контрреволюционную деятельность была исключена из партии. С этого момента партия становится чисто большевистской, без внутренних фракций и течений.

Репрессии немецких оккупантов нанесли большой урон находящимся в Латвии партийным кадрам. Частично партийные кадры пополнялись прибывшими нелегально из Советской России. Значимые партработники были заключены немцами в известный концлагерь неблагонадёжных в Кримуне. Части из них были организованы побеги. Над организацией побегов работало несколько надёжных боевиков. Вот как вспоминает об этом Кристап Лаукманис (Улдис, Велнс) [9]: «В начале 1918 года от Шилфа (Яунзема) [10] я получил указание перейти работать в Кримуны, где недалеко от железнодорожной станции располагался концентрационный лагерь. Там томились в заключении многие руководящие партийные и советские работники – Р. Эндрупс[11], А. Берце (Арайс)[12], Р. Эйхе[13], Э. Аболтиньш, Я. Ленцманис[14], Францис и другие.

Километрах в трех от Кримуны находился домик сторожа имения Заляс, где жили мои дальние родственники. Окрестности этого имения мне были хорошо знакомы с детства: я нанимался туда пастушонком.

Остановившись в сторожке, я отправился на станцию Кримуны просить у немцев работу, сказав, что был трубоукладчиком, но знаю и слесарное дело. Так я стал слесарем в ремонтной мастерской и помощником немецкого солдата Угола.

Концлагерь располагался в белом двухэтажном каменном здании, которое в царское время занимал молочно-маслобойный завод. Теперь бывший завод превратился в настоящую тюрьму. Двойной ряд колючей проволоки достигал крыши дома.

Уже утром следующего дня я увидел в тюремном дворе прогуливающихся под сильной охраной товарищей Эндрупса, Берце (Арайса), Ленцмана и других».[15]

Всем упомянутым товарищам был организован побег, их ждала упорная и опасная работа по организации январского вооружённого восстания в Риге. Впоследствии они стали советскими и партийными работниками высокого ранга в Советской Латвии, затем, после падения республики, работали на ответственных постах в СССР.

В ноябре 1918 года прогремела долгожданная Ноябрьская Революция в Германии. Оккупационные власти пытались лавировать в политической мутной воде неопределенности. Немецкие солдаты в ряде мест создавали солдатские советы, а командование не могло понять какую внешнюю политику будет проводить новая власть.

Митинги немецких солдат и матросов прошли в Лиепае, Вентспилсе, Елгаве, Валке, Даугавпилсе. Всюду создавались солдатские Советы. Небольшая часть из них была революционна. В частности, известен солдатский Совет в Вецауце, во главе которого стоял спартаковец Х. Вурм, впоследствии активный деятель Компартии Германии. Вецауцский солдатский совет передавал через свою радиостанцию в Германию правдивую информацию о положении на оккупированных территориях. Революционные связи существовали между Добельским солдатским советом и местной организацией СДЛ. По требованию Добельского солдатского совета в ноябре 1918 года из Тукумской тюрьмы были освобождены политзаключенные.[16]

ЦК СДЛ и Рижский комитет выступили с воззванием «Всем рабочим!», в котором говорилось: «На рабочих в Берлине, Лейпциге и других местах направлены пушки и пулеметы, но они должны были быть повержены, и они были повержены. Уже на днях Кровавый Вильгельм свергнут с правящего трона… Товарищи! Близится конец и нашим присосавшимся – прибалтийским хозяйчикам и богачам из народа. В диком страхе они ждут своего суда, который уже начался в Германии. Будьте готовы, товарищи рабочие, встать в любую минуту на борьбу, когда вас призовёт революционная Латышская социал-демократия. Режим прибалтийских хозяев и правителей должен быть поколеблен нашими собственными руками. Никаких отдельных выступлений! Все под флаги Латышской Социал-демократии!».[1]

17 ноября ЦК и Рижский комитет СДЛ решили провести массовую демонстрацию протеста против оккупационного режима. Демонстрация была запрещена, но было разрешено провести два больших собрания в закрытых помещениях. В этих собраниях приняло участие около 5000 человек. На собраниях была принята резолюция с требованиями вывода из Латвии немецких оккупационных войск и передачи всей власти в руки Советов. Был избран организационный комитет Рижского Совета рабочих депутатов. ЦК СДЛ разработал специальное «Положение о выборах в Совет рабочих депутатов», согласно которому депутаты в Совет избирались от фабрик, заводов и мастерских по норме от 50 рабочих один представитель. Уже к 1 декабря 1918 года в оргкомитете было зарегистрировано более 200 депутатов по 6 районам Риги.[17]

Массовые демонстрации состоялись в Лиепае, Елгаве и Валке. 12 ноября в Валке на городской площади состоялось под руководством большевиков массовое собрание, на котором присутствовало около 2000 трудящихся. Собрание приняло решение о создании Валкского уездного Совета.[18]

В ноябре и декабре 1918 года Рижская организация СДЛ организовала забастовки на чугунолитейном заводе Освальда, фабрике Натера и на других предприятиях за улучшение материального положения рабочих и условий труда. В забастовке на фабрике Натера участвовали все 120 рабочих, занятых на этом предприятии. Они добились повышения зарплаты на 50 % и введения 8-часового рабочего дня.[19]

Подъём революционной активности трудящихся Латвии и немецкая революция заставили искать политический выход для шаткого существования немецкой армии в Прибалтике. Для удержания в повиновении территории Латвии в это нестабильное время было необходимо иметь в запасе марионеточное местное правительство. Оно внезапно появилось 17 ноября, когда был создан Народный совет. Горстка политиканов, даже по мнению немцев, никаких полномочий латышского народа за собой не имело. Народный совет провозгласил Латвийское государство и избрал правительство. В истории оно известно как Временное правительство Ульманиса.[20] Под покровительством немецкого представителя Августа Виннига[21] и на немецких штыках правительство Ульманиса стремилось удержать за собой политическое право на Латвию, подыгрывая проигравшим войну немцам и выигравшей войну Антанте во главе с Англией. Мнение народа Латвии мало интересовало правительство Ульманиса. Кульминацией доверия к Ульманису стало его пребывание на пароходе «Саратов» в Лиепае под охраной британского флота в 1919 году. Два месяца на пароходе существовала Латвия Ульманиса, пока на земле Латвии шла Гражданская война между реальными военно-политическими величинами – Советской Латвией и объединёнными силами интервентов и Белой армии.

Возвращаясь к ситуации в Латвии, в ноябре-декабре можно наблюдать возникновение предпосылок для социалистической революции и переходу власти в руки трудящихся. В те же ноябрьские дни, 18–19 ноября 1918 года, нелегально состоялась XVII конференция СДЛ. Беря во внимание состоявшуюся революцию в Германии и наступление Красной Армии конференция выработала план вооружённого восстания и мероприятий, связанных с ним. В резолюции «О вооруженном восстании» была разработана программа проведения решающего вооружённого этапа социалистической революции. Было ясно, что оккупационные войска не уйдут добровольно из Латвии и местная буржуазия, создавшая свое правительство, не передаст мирным путем власть в руки Советов. В условиях оккупации и террора невозможен мирный путь проведения социалистической революции. В резолюции XVII конференции указано, что вопрос завоевания пролетариатом власти «…в Латвии может быть разрешен только в вооруженной борьбе».

На конференции было принято решение образовать Военно-революционный комитет (ВРК) Латвии. Для решительных революционных действий требовалось мобилизовать и укрепить партийные организации. В настоящих условиях это было очень трудно – ощущался недостаток опытных кадров, выбитых частично репрессиями и рассеянных войной. Поэтому Российское бюро ЦК СДЛ, созданное в Москве из числа членов ЦК, выехавших в Россию, по заданию ЦК СДЛ и по согласованию с ЦК РКП (б) направляло на нелегальную работу в Латвию из Советской России большое количество опытных партийных организаторов и пропагандистов, принимавших участие в Октябрьской революции в России. ЦК СДЛ ставил прибывавших нелегально в Латвию членов партии на самые ответственные участки подготовки революции в Латвии.[22]