Птицы взлетают с деревьев в километре от нас и устремляются в нашу сторону.

Супер. Не привлёк внимание, называется.

По крайней мере, медведь оставался лежать неподвижной грудой костей, шматов плоти и слизи. Но кто знает, чьё ещё внимание привлекло моё световое шоу.

Я медленно приближаюсь к Кейлин, сердце нервно замирает, но в то же время живот сводит от злости.

Она переворачивается со стоном. Светлые пряди липнут к залитому кровью лицу. Поднимает на меня взгляд. Её глаза потускнели, ресницы трепещут. Энергия израсходована почти полностью. Лицо бледное, как при смерти.

— Ты чуть было не убила нас обоих, — выдавливаю я сквозь зубы.

— Рев, — хрипит она и морщится от боли. — Прости.

Но я не решаюсь спросить её за что. Я взбешён её поступком. В моих глазах собираются слёзы. Я так зол на неё за всю боль, что она мне причинила. И продолжает причинять. Увидеть её смерть своими глазами было бы жесточайшей пыткой в моей жизни.

— Сомневаешься, что я могу сам о себе позаботиться? Когда-то ты говорила, что веришь в меня, — я запрокидываю голову, глядя в пасмурное небо. — Хотя о чём это я… — медленно продолжаю я, весь запал куда-то пропадает. Гнев проходит. Остаётся только боль. — Очередная ложь из твоих уст, верно?

Я свыкаюсь с этой мыслью пару секунд, прежде чем снова посмотреть ей в глаза. Её рот широко раскрыт, брови сведены вместе. В глазах — осознание.

Если я брошу её сейчас, она умрёт? Возможно. И, может быть, оно к лучшему. Её смерть освободит меня. Ей тоже пойдёт на пользу — сможет остаться на этих землях настоящим призраком, а не скитающейся тенью.

— Ты так стараешься меня спасти, но когда же до тебя дойдёт, что мне это не нужно? Мне не нужна ты.

Она резко втягивает воздух, слёзы текут по щекам.

Она распахивает глаза и вся сжимается. Я знаю её достаточно хорошо, чтобы понимать, что дело не в боли.

Она испугана.

И затем я чувствую эту зловещую энергию над собой. Воздух вокруг дрожит, небо заметно темнеет.

Я застываю, не в силах пошевелиться.

— Нет, — шепчет Кейлин. Именно её голос вырывает меня из оцепенения. Медленно я разворачиваюсь к нашему новому врагу.

Это призрак, почти неотличимый от того, с которым успела подружиться Кейлин, вот только его дымчатая фигура светлее — скорее серого, чем чёрного цвета, и в его груди сияет белый свет.

Стоит ему заговорить, как земля содрогается. Мои колени подкашиваются от неожиданно обрушившейся на меня тяжести.