— Родители развелись. Как-то внезапно, — он опустил голову, в голосе пропали все яркие нотки, он стал тише. Я сразу поняла, пусть Филипп уже большой и понимающий мальчик, эта тема все равно для него болезненная. — Они ругались часто и говорили про развод, но дальше слов это не заходило. Пока мать не пришла с документами и в срочном порядке не потребовала суда. Теперь она работает в столице, отец тоже не остался в том городе, ну а мне не хватило всего лишь года до совершеннолетия, чтобы меня оставили в покое.

Кошмарно, когда тебя выдергивают из привычного ритма жизни так внезапно. Теперь я поняла, почему перевод Филиппа в другую школу был посреди учебного года. Вероятно, его родители больше не могли находится вместе или просто не хотели думать о ребенке, пусть уже и взрослом. Не представляю, какой это стресс, хотя по Филиппу так и не скажешь — всегда улыбчивый и на позитиве. Может, он и правду так оценивает ситуацию или все же надевает маску.

В данной атмосфере я совсем осмелела или прониклась историей, моя рука по ковру медленно потянулась к руке Филиппа, но тут резко открылась входная дверь и громко захлопнулась. Я тут же убрала руку.

Это была Вероника, мама Филиппа. Наверное, она вернулась с работы. Я впервые достала телефон из рюкзака и взглянула на время — почти девять вечера.

— Вы все сидите? Долго вам еще? — спросила Вероника, пока Алла помогала ей снять шубу, засыпанную снегом.

— Нет, мы закончили, мне уже пора домой, — я поднялась на ноги, чувствуя, как затвердели колени.

Я заняла место Вероники и сняла свою куртку с вешалки. Все трое доможителей смотрели на меня.

— Фил, проводи Ливану. Видел, какая там погода, заметет еще.

— Точно. Или ветром сдует, вон какая худющая, — согласилась Алла.

Филипп молча надел куртку и шапку. Я отказалась от сопровождения, но женщины настаивали.

— Ты скажи, не все еще потеряно с моим оболтусом? — спросила блондинка, пока я застегивала молнию на сапоге.

— На самом деле, я думала, будет хуже, — честно ответила я, но все приняли это за шутку.

Мы вышли на крыльцо, вслед мне крикнули:

— Ливана, хоть капюшон надень! — но я сделала вид, что ничего не слышу.

— Спасибо, что соврала маме, — Филипп открыл калитку и пропустил меня вперед.

— Но я сказала правду. Ты совсем не глупый, а если будешь стараться и слушать своего репетитора, то станешь золотым медалистом, — это я конечно преувеличила.

— Хоть кто-то в меня верит, — это было сказано в шутку, но почему-то я уловила тень печали в его словах. — Чем завтра займемся?

— Напишем сочинение по литературе, заодно проверю твою грамотность.

— Вообще-то я имел в виду, может сходим куда-нибудь?

Я замерла и развернулась к парню, игнорируя снегопад, ударяющийся во все части лица.