– Не дури, Гендрик! – сопел Яков. – Ну-ка, уймись! Не хватало еще!..

– Эй, ты! – заорал Гендрик внуку. – А ну вон отседова!

– Заткнись, деда! – небрежно бросил Йенс, даже не обернувшись.

– Как ты со мной разговариваешь, щенок?! – завопил Гендрик, грозно сдвинув брови – это получалось у него весьма выразительно. Позади него в отчаянии заламывал руки Яков.

– Ежели не уйдешь – прибью, – спокойно ответствовал на это внук, придвинувшись поближе к Грогару и бесцеремонно возложив ручищу ему на плечо.

Но настырный Гендрик не успокоился и, схватив внука за ворот, оттащил от Грогара. Яков бросился разнимать их, однако его старания привели к тому, что все трое повалились на пол. Йенс, падая, задел стол, и вся снедь, вместе с бутылью, с грохотом рассыпалась по устланному свежей соломой полу.

Грогар, небрежно ковыряя тростинкой в зубах, с насмешкой наблюдал за ними.

Йенс, как самый молодой, вскочил, взял обоих стариков за шиворот и как котят вышвырнул их вон из приказа. Но и тут Гендрик не успокоился и с завидной для его возраста прытью снова набросился на внука, но, наткнувшись на могучую грудь, остановился, глядя на него снизу вверх.

– Я что сказал?! – проревел Йенс.

– Ты не понимаешь! – пропищал дед. – Он же ярл! Ежели ты причинишь ему вред, то яво люди сожгут всю Копотню! Иль ты о судьбе Тёрок не слыхал?

– Уймитесь, оба! – верещал Яков.

– Я хочу поговорить! – громовым голосом заорал Йенс, перепугав этим, кажется, всю деревню. – У меня проблема, и я хотел всего лишь испросить совета у господина Грогара! А вы чего ко мне привязались? С ума, что ль, посходили?

Оба старика застыли с открытыми ртами.

– Ну, чего вылупились? Пошли вон!

– Да от греха… – промямлил Яков. – Как бы чего…

– Идите-идите, любезнейшие, – сказал Грогар, отодвигаясь от Йенса, вознамерившегося крепко, по-мужицки, обнять его. – Ты убрал бы лапы свои, приятель, а то я, знаешь ли, предпочитаю миловаться с девушками.

– Ага, – ответил Йенс. – Понял. Так. Э-э… Ты знаешь, что натворил твой слуга?

– Знаю. Он прочел вам проповедь о губительной природе греха и объявил, что разврат, по словам Брейха Благочестивого, открывает врата в ад…

– Он заморочил голову моей невесте!

– А вот это уже интересно.