– И где же она сейчас? Она, кажется, умерла от чахотки…
– Доор убил ее. Да, Доор. Я не дал ему денег, и он убил ее. И принес мне ее изувеченное тело. Швырнул прямо в ноги.
Грогар переглянулся с сестрой. Барон горько рыдал, размазывая слезы по дряблым щекам.
– Ваше место в тюрьме! – неожиданно выпалила Миранда.
Грогар взглянул на нее с недоумением.
– Да-да! Думал разжалобить нас?
– Миранда…
– Не получится! Мы с братом не так давно перенесли трагедию почище вашей! Мы потеряли всех – родителей, сестру, друзей, – всех! Но мы живем и радуемся жизни!
– Вы молоды… – пробормотал барон.
– Жалей себя! Жалей! Тебе нравится играть эту роль, ведь так? Воображать себя мучеником.
– Миранда, успокойся, – попытался утихомирить ее Грогар.
– Нет, я скажу! Уверена, ты и в долговой тюрьме будешь себя вести так же. Обвинять весь белый свет в своих бедах. Мне тебя нисколько не жалко, старик!
Барон неспешно встал и, спотыкаясь, побрел к выходу.
45
– Зря ты так, – сказал Грогар, когда они остались одни.
– Может быть, – проговорила Миранда, теребя свои перчатки. «Нервничает, – подумал Грогар. – Вспылила. Зря вспылила».
Он приобнял ее.
– Будь что будет, – произнес он.
– Будешь судиться с ним? – Миранда подняла на него глаза, в которых сейчас не было ничего, кроме усталости.
– Я вынужден. Иар в любом случае узнает правду. Он нас не поймет.