Как только его рука закончила бить по груди, он схватил чародейку под локоть и потащил ее ко дворцу, двери которого были странным образом открыты, словно Первоначало действительно ждало их и приглашало переступить порог, чтобы встретить свою смерть. Но Алекса это подозрение не остановило. Он смирился с тем фактом, что когда-нибудь умрет, и сейчас безрассудно пытался доказать самому себе, что его просто так не забрать. Охотник не знал, поступает ли он правильно и есть ли у них шансы победить Гнев, но одобрительная улыбка Тьмы, которая сейчас стояла у него перед глазами, придавала Алексу уверенности в собственных силах и выбрасывала из головы все мысли о том, что он может умереть в этих залах.
-Алекс, что ты делаешь? – выкрикнул Блэкхард, оглядываясь назад и наблюдая за тем, как к ним идет орда прислужников Гнева и его тварей. Ужасных, ползающих и рычащих тварей, желающих только две вещи – разорвать своего врага и выполнить волю Гнева. Скьярл приготовился дать им отпор, зная, что ни он, ни Алекс с чародейкой не успеют добраться до дворца вовремя, чтобы укрыться от арбалетных болтов, однако у охотника было другое мнение по поводу того, смогут ли они добежать до укрытия или нет.
-У нас нет на это времени. – Алекс вернулся к Блэкхарду, схватил его свободной рукой за локоть и потащил ко дворцу. Скьярл вырвался из хватки охотника и пытался сказать ему о том, что у них оставалось всего несколько секунд прежде, чем прислужники Первоначала их догонят, и тогда охотники окажутся на пути в Пустоту или станут такой же тварью, как низшие рабы Гнева, однако Человек из Кронсмарка не желал слышать ни единого слова своего давнего друга. Он знал, что делает; чувствовал, что им всего лишь нужно отойти на достаточное расстояние от заброшенных домов, чтобы одна из немногих лояльных к нему Первоначал смогла помочь охотнику.
Тьма должна была помочь им, Алекс был в этом уверен. Он надеялся, что как только они подойдут ко дворцу, древняя Хозяйка Ночи поможет им скрыться от многочисленных преследователей Гнева: отвлечет их своими тварями, приведет еще несколько къярдов, которые являются отнюдь не самыми плохими бойцами, или заставит всех ослепнуть, однако он никак не ожидал, что Тьма его оставит. Одна из тех Первоначал, что первыми бросилась на защиту этого мира от орд демонов, когда даже Время и Свет стояли в стороне, отступила перед могуществом своего более сильного товарища, который в прямом смысле питался гневом и войнами.
Она оставила охотника одного на открытом месте между самым вспыльчивым Первоначалом и армией его приспешников, вооруженных луками и арбалетам, и Алекс осознал свое одиночество сразу, как в плечо Блэкхарда прилетел один из болтов. Он всего лишь оцарапал скьярла, но этого было вполне достаточно, чтобы Человек из Кронсмарка понял, что они остались одни, и никто из основателей мира не поможет им. Даже Хаос, с которым у Алекса, несмотря на все разногласия, сложились хорошие отношения, оставит охотника и наследницу одних перед смертью и не поможет одолеть его более агрессивного брата.
-Твою же…, - вырвалось у Блэкхарда, когда его плечо взорвалось от боли из-за лишь слегка задевшего его болта. В любой другой ситуации, скьярл бы наплевал на рану или стерпел, однако он знал на что способен арбалетный выстрел, и «царапины» от них совсем не те раны, на которые не стоит обращать внимание. И онемение, начавшееся в ключице, подсказывало потомку великанов, что он не ошибается и о ране нужно позаботится как можно скорее. Именно эти мысли он вложил в свое ругательство и, зажав рану целой рукой, продолжил бег к открытым воротам дворца.
-Не останавливаемся, - прокричал Алекс, который несмотря на всю безвыходность ситуации продолжал фанатично мчаться ко дворцу. В его глазах пылал странный огонь, полыхавший последний раз много лет назад… за день до их выпускного. Тогда охотник желал показать себя лучше перед своими друзьями, сейчас же ему хотелось убедить Первоначал в том, что он вполне может обойтись и без их помощи, даже если следствием этой попытки будет смерть.
Энида же была готова остановиться, обернуться и попробовать вступить в бой, поливая всех огнем, однако Алекс тащил ее настолько быстро, что она не успевала снова сложить запутанную структуру заклинания в своей голове, и ей приходилось тратить все силы только на то, чтобы не упасть и поспеть за охотником. Однако, когда она почувствовала в воздухе странную энергию, чародейка неожиданно для себя остановилась и внимательно посмотрела на запад, откуда пришел особенный «запах» магии.
Алекс почувствовал, что чародейка остановилась, и вопреки ее ожиданиям не стал тащить наследницу за собой, а перестал бежать и встал рядом с ней. Его чутье говорило ему, что следует доверять Эниде, даже если это означало, что через несколько секунд их накроет арбалетный залп, а тела разорвут на части чудовища Гнева. Он доверял своему чутью, как доверял и татуировке, которая неожиданным образом напомнила о себе новым приступом боли. Алекс посчитал это знаком – подтверждением тому, что они все делают правильно, и решил принять бой.
Он остановился, встал рядом с Энидой, вытащил вложенный в ножны во время бега меч и приготовился атаковать. Блэкхард позади него снова выругался, взял целой рукой один из серпов и встал по другую сторону от чародейки. Дыхание скьярла выдавало его самочувствие и говорило о том, что ему немедленно нужна помощь, однако ни Алекс, ни Энида не обращали на него внимания. Они стояли впереди него и были заняты своими, гораздо более важными делами, чем неправильно дышавший убийца чудовищ, который, по их мнению, мог выдержать любую боль и справиться с любым увечьем.
-Ты же понимаешь, что если мы сейчас умрем, то Мария найдет способ вернуть нас обоих, и нам придется сильно пожалеть о том, что мы вообще догадались в свое время взять в руки оружие? – нервно спросил Блэкхард, наблюдая за тем, как небольшая армия Гнева останавливается, его арбалетчики выходят вперед, медленно поднимают свое оружие и вкладывают болты в уже натянутую тетиву. Перед ним пронеслась почти вся его жизнь, и он готов был закрыть глаза, чтобы не видеть, как боевые жрецы поднимают свои арбалеты, но не сделал этого, и это позволило ему увидеть, что произошло в следующий момент.
Энида, пытающаяся понять, что это за странная магия приближается к ним с запада, вскрикнула и закрыла свои глаза руками. Она смотрела на мир другим, магическим, зрением, которое позволяло магам видеть потоки энергии и души других людей, и огромная вспышка, внезапно появившаяся в другой части реальности, не видимой обычными людьми, ослепила ее и чуть не выжгла глаза любознательной чародейке. Энида упала на колени и закричала, продолжая закрывать глаза ладонями.
В эту секунду Алекс, плечо которого снова напомнило о том, что он носит на себе знак одного из Первоначал, взревел от боли и осел на одно колено. Он моментально положил руку на свое плечо и сдавил его с такой силой, что причиненная им самим боль на доли секунды ослабила принесенное татуировкой мучение. Перед глазами у него снова возникла белая пелена, а из носа хлынул ручей крови. Алекс был готов потерять сознание, но крик чародейки напомнил почти обезумевшему от боли охотнику, что он не один и не может так поступить. Иначе его ждет участь гораздо хуже смерти.
Блэкхард должен был броситься к ним двоим, но он не смог. Скьярл был настолько заворожен странным явлением, что абсолютно забыл о существовании Алекса и Эниды. Перед его глазами неожиданно возникла стена. Нет, не стена. Это было больше похоже на полотно. На огромное полотно обманчивых иллюзией, которое накрыло жрецов Гнева и заставило их потерять своих настоящих врагов. Блэкхард видел, как они пытаются перебороть огромную орду демонов, моментально переходящую в легион мертвецов, а затем в троллей с далеко севера. Были здесь и другие, неизвестные скьярлу существа, живущие, как он понял, на далеком Востоке, но очень скоро все противники снова превратились в демонов и цикл иллюзий начал повторяться снова. Прислужники Гнева пытались разобраться с ними и не понимали, что каждый раз, убивая врага, они убиваю товарища. Жрецы были поглощены иллюзорным боем и полностью забыли про реальных нарушителей.
«Это все ради Элайны, господин Крон», - услышал охотник голос Лжи в своей голове, как только боль начала отступать. Он сразу поднялся на ноги и посмотрел на неожиданное явление, в котором он среди силуэтов сражающихся жрецов и чудовищ увидел легко узнаваемую фигуру светловолосой чародейки. Алексу показалось, что Элайна отвесила ему легкий поклон, и после этого силуэт исчез, а в голове охотника прозвучали последние слова Первоначала, которые слышал Человек из Кронсмарка. – «Помни о ней, господин Крон, и береги себя ради того, за что она обрекла себя на такую жизнь».
Алекс яростно замотал своей головой, пытаясь выгнать из своей головы образ чародейки, и протянул руку до сих пор сидевшей на земле Эниде. Наследница Гнева неуверенно посмотрела на облаченную в кожаную перчатку ладонь охотника и слегка заторможено приняла его помощь.
-Это что такое? – спросил Блэкхард, когда чародейка поднялась на ноги. Алекс и Энида уже поняли, что именно произошло перед их глазами, но для скьярла все это было неожиданно и загадочно, словно южный снег – в тот день охотник так и не решился сказать добродушному Блэкхарду, что это никакой не снег, а небольшие кусочки кожи – и его любопытство не даст ему собраться, пока он не узнает, что именно их спасло.
-Ну…, - протянул Алекс, растирая плечо и грудь, которые зудели от боли, и думая о том, что для Блэкхарда все наверняка выглядит как еще одна атака демонов, настраивающая жрецов друг на друга. Он несколько раз сталкивался с такими тварями и помнил, что они могут устроить и гораздо изощренные распри, чем иллюзией натравить товарищей друг на друга. Алекс взглянул на чародейку, которая до сих пор не пришла в себя и растирала свои чуть не ослепшие глаза, понял, что от нее помощи не дождаться, начал объяснять Блэкхарду неожиданное действие так, как он видел его сам.
-Я так и не взял награду у Лжи, когда выполнил ее задание в Рондолине, - неуверенно произнес он, с трудом вспоминая их разговор на площади перед храмом. Появление Элайны было столь неожиданным, что Алекс не запомнил ничего, кроме того, как он кричал на Ложь, обращаясь к чародейке. – Думаю, таким образом она решила отдать свой долг. Что скажешь?
Последние слова были адресованы чародейке, которая закончила растирать свои глаза и начала приходить в себя. Убрав от лица руки, она моментально отвернулась от иллюзорного боя и окинула дворец недовольным взглядом.