Поэтому Алекс поспешил взять себя в руки, и больше не сказал ни слова, пока они шли по безумно долгому коридору. Он вцепился в свой клинок, попытался выгнать из своей головы все мысли о поражении, и, забыв обо всем кроме желания уничтожить Гнев, вступил в схватку со своим внутренним демоном, который желал раньше времени вырваться наружу. И он оказался полностью поглощен ей, пока не почувствовал на своем предплечье тонкие пальцы Эниды.

-Мы почти пришли, - произнесла чародейка и указала на выход из коридора, который был всего в паре десятков метров от них. Красный свет здесь горел настолько ярко, что руны Алекса перестали светиться синим и успокоились, а магические шары Эниды стали полностью бесполезны, и чародейке пришлось убрать их. Стоя на пороге перед своей судьбой, Энида изрядно нервничала и поэтому следующие ее слова прозвучали очень тихо и неуверенно. – Я не была здесь так давно, что даже забыла какого это, находиться возле хранилища величайших артефактов, что ты мог когда-нибудь видеть.

-Ты же не будешь против, если мы с Блэкхардом вместе с мечом прихватим еще что-нибудь? – хмуро спросил Алекс, представляя, как они получают деньги за все лежащие здесь артефакты и отстраивают Менрок, чтобы у детей Марии и скьярла был нормальный дом, а не жилище из грязи и веток, в которых они ползают почти каждый день, охотясь на очередную мелкую тварь.

В ответ на слова охотника Энида недовольно посмотрела на него, задумалась на несколько секунд и неуверенно кивнула.

-Забирай все, что вздумается, - добавила она, понимая, что в любом случае ей не пригодится ничего из лежащего здесь, а если она все-таки возьмет хотя бы один артефакт, то он будет напоминать ей об отце и каждый раз наталкивать ее на мысли о том, как она ненавидела его и из-за этого презирала всех Первоначал.

-Тогда пойдем? - улыбнувшись разрешению Эниды, в котором он совершенно не нуждался, предложил Алекс и сделал шаг в сторону источника красного света. В этот раз первый шаг дался ему гораздо легче, словно охотник и не думал волноваться о собственной судьбе, а существовал лишь для того, чтобы уничтожить Первоначало. На мгновение перед тем как сделать второй шаг, он задумался. Мысли о настоящем облике одного из Основателей Мира, собратья которого часто брали тела у своих жрецов, окутали его голову, но тут же пропали, когда Алекс напомнил себе, что через минуту он сам увидит настоящий облик Первоначала, и сделал второй шаг.

Третий шаг был словно огромным ведром ледяной воды, которая мгновенно взбодрила Алекса и дала ему еще больших сил для того, чтобы продолжить путь. Внутри охотника вспыхнул воинственный огонь, за доли секунд овладевший им и придавший сил для битвы с Первоначалом. Четвертый шаг, как и пятый, и все остальные прошли для Алекса как в тумане. Он снова превратился в Охотника, который умел только одно – хладнокровно убивать чудовищ, не обращая внимания ни на что кроме своей цели и препятствий на самом коротком пути между ними.

Алекс не помнил, как именно он оказался в Хранилище – весь путь был для него всего лишь расплывчатым красным пятном посреди тумана – однако логово Первоначала, свои первые секунды в нем, он запомнил на всю жизнь. Огромный красный монолит, стоявший посреди Хранилища, заворожил Человека из Кронсмарка и навсегда врезался в его память. Алексу уже было наплевать на Гнев, на клинок и на нерешительно входящую в зал чародейку, потому что все его внимание было приковано к артефакту, который охотники считали мифом и были очень рады тому, что он стал всего лишь глупой историей, иногда всплывающей в разговорах слишком молодых и слишком старых охотников.

Маяк, при помощи которого генералы Аскаила связывались друг с другом, предстал перед глазами Алекса, и он не мог поверить, что демоны еще не накинулись толпой на Гнев и не попробовали отбить этот памятник могущества их бога. Артефакт, который сможет без проблем организовать еще один прорыв Скверны и уничтожить север без всякого планирования, сейчас был всего лишь в дюжине шагов от охотника, и чувства ненависти к Скверне вкупе с гордостью за себя из-за того, что он смог найти Маяк, настолько сильно овладели Алексом, что он был даже не в состоянии заметить хозяина этой комнаты, мирно сидящего на кресле перед Маяком и бормочущего себе под нос что-то неразборчивое.

-Они предали меня, Энида, - отрешенно произнес Гнев, когда его наследница вышла из-за спины охотника и приготовилась атаковать безумно похожее на нее Первоначало. Как только она показалась перед своим отцом, его вполне человеческие пальцы нервно застучали по подлокотникам кресла, а брови недовольно сдвинулись. Всем своим видом он показывал, что приход гостей для него ничего не значит, и его, как и Алекса, заботил только красный камень впереди него.

-Кто-то еще из наследников не выдержал тебя и ушел? – иронично спросила чародейка, осматривая множество артефактов вокруг себя. Коллекция постоянно ширилась и дополнялась новыми предметами, однако, бегло осмотрев комнату, Энида отметила, что за время ее отсутствия свой покой здесь нашли только ужасная маска, напоминающая огра, и еще один дурацкий клинок.

-Сейчас не время для смеха, - хмуро ответил Гнев и, медленно поднявшись с кресла, бросил недовольный взгляд на Алекса. С вызовом глядя прямо в карие глаза Первоначала, охотник поднял клинок и хотел высказать все, что он думает о нем и об остальных Основателях Мира, как внезапно его ноги оторвались от пола, и в следующий миг мощный удар пригвоздил его к стене. Не в силах сопротивляться магии Гнева, Алекс мог только покорно висеть в полуметре над землей и настороженно наблюдать за происходящим.

-Ты задержалась, Энида, - не проявляя ни единой эмоции, произнес Рейнор и вернулся обратно в кресло. Настороженно глядя в красный монолит, Гнев почесал свой подбородок и снова посмотрел на неуверенно стоявшую у входа чародейку. – Что такое, наследница? В прошлую нашу встречу ты обещала убить меня… почему же ты медлишь? Вот он я!

-Отпусти Алекса, - сухо сказала Энида. Ее голос был поразительно спокоен, но глаза чародейки отлично выдавали то, какую ненависть сейчас испытывает наследница Гнева. Первоначало с улыбкой восприняло ее внутренний огонь, и Энида поняла, что ей нужно как можно быстрее избавиться от эмоций, чтобы лишить Первоначала того, что за считанные мгновения может придать ему сил.

-Зачем ты привела сюда его? – спросил Гнев, когда почувствовал, что ненависть внутри чародейки стала в разы слабее, и указал на Алекса. – Думаешь, выходец из Кронсмарка поможет тебе одолеть меня? Он всего лишь человек, Энида, как и ты, как сотни других наследников, что приходили убивать меня, как раненный скьярл, на запах крови которого уже мчатся мои слуги.

-Блэкхард ничего не значит, - пожав плечами, ответила Энида и тоже указала на Алекса, который плотно сомкнув губы, делал вид, что его здесь нет. Его глаза внимательно осматривали Маяк, и только упоминание имени скьярла, а с ним и всплывший в памяти образ Марии, отвлек его от артефакта и вывел из транса. Устремив взгляд на спину чародейки, Алекс слушал, как она пытается убедить Гнев в том, что они смогут сегодня одолеть его.

-Главное - охотник, - Энида победно улыбнулась и напомнила Алексу о том, какую помощь ему предложила чародейка в середине прошлого месяца. – Он ищет один из твоих клинков, и, если ты не забыл, именно он является частью пророчества, которое…

Громкий раскатистый смех прервал Эниду. Услышав ее слова о пророчестве, Гнев моментально вспомнил о тех наследниках, кто тоже думал, что сможет воплотить в жизнь пришедшие абсолютно случайно видения, и их тщетные попытки уничтожить Первоначало жутко развесили хозяина этой комнаты.

-Знаешь, Энида, я тобой очень недоволен, - произнес Гнев, как только смог совладать со своими эмоциями. Его голос был абсолютно спокоен, но двое человек, решившие по своей глупости попытаться убить Основателя Мира, прекрасно понимали, что говорившее с ними Первоначало сейчас на пределе, и достаточно одной крохотной искры, чтобы Гнев полностью соответствовал своему имени. – Ты сбегаешь от меня, устраиваешь бунт, убиваешь моих жрецов, пропадаешь на много лет, а затем возвращаешься, да еще и не одна! Ты самая неблагодарная…

-Не смей меня так называть, Рейнор, - моментально вскипела Энида, не позволив Гневу напомнить ей о ее происхождении, из-за которого она ненавидела себя больше всех на свете, и которое она всеми силами пыталась забыть. Между ее пальцами неосознанно появились искры, а воздух над чародейкой задрожал, подсказывая всем остальным, что пиромантка готова испепелить все вокруг. – Ты не имеешь никаких прав так ко мне обращаться, и, если ты прямо сейчас не отпустишь Алекса, я разнесу эту большую красную штуковину! Пусть прошли годы, но я помню, как она важна для тебя!