– Не наткнемся, видят боги, – Ярх сплюнул. – Они все погибли в прошлом году. Пали, но не отступили и не предали нанимателя и свой стяг, и случилось это под стенами Барведура, что на крайнем западе, у Синего моря. Ну а мы как-то срански выжили, раны залечили и теперь ищем, куда бы и к кому приткнуться, а тут войнишка как раз нарисовалась.

Хм, ну ладно, «легенда» подходящая, только бы никто про этот Барведур не спросил.

– Ладно, понял, – сказал я.

На большом тракте кипела жизнь – обозы ползли в обе стороны, брели пешие путники, скакали всадники, топали отряды ополченцев, гнали скот мрачные крестьяне. Мы двигались среди прочих, ничем особенным не выделяясь и не привлекая любопытных взглядов – ну да, три мужика с оружием, вроде как наемники, и лучше на них не пялиться.

Везение закончилось вечером, когда мы только-только миновали большую деревню. Тут нас догнал отряд из полутора десятков копейщиков в темно-синих плащах и уже промчался мимо, так что я убедился, что на каждом плаще вышит герб Синеглазого. Но тут предводитель натянул поводья, и через мгновение его солдаты рассыпались в стороны, развернулись. Дорога оказалась перекрыта наглухо и нам, хочешь не хочешь, пришлось остановить лошадей.

– Так-так, ха, – сказал предводитель, маленький, остроносый, с черной бородкой. – Кто такие?

– Воины мы, – ответил Ярх. – Или не видишь?

– Это я вижу, – чернобородый нахмурился. – Но чьи и что вы тут делаете?

– Собираемся продать вот это подороже, – и Ярх похлопал по висевшему на бедре мечу. – Вроде как в ваших землях война идет, вот мы и двинулись, чтобы сражаться под Черным Солнцем.

– Да? – подозрение с маленького, какого-то птичьего лица предводителя никуда не делось, даже, пожалуй, стало более явственным. – Откуда же вы взялись такие орясины? Да, и ты, почему у тебя рожа закрыта?

– Так велит моя вера, – подал голос Пугало. – Я родом из Южных земель и не могу открывать лицо, находясь за пределами родины. Мы же трое остались из Веселых Котов.

– Их же всех перебили? – буркнул чернобородый.

– Как видишь, нет, – сказал Ярх, безмятежно улыбаясь.

– Ну-ну, ну-ну, ха, – предводитель подергал себя за бородку. – Надо же, вот как? Ладно, либо вы говорите правду, либо врете, если вы врете, то вы лазутчики и заслуживаете смерти, если нет, то с радостью вступите в ряды первой же роты, которая захочет вас принять. Так?

– Так, – сказал Пугало. – И мы не лазутчики.

– Все так говорят, даже самые настоящие лазутчики, – чернобородый махнул рукой. – Поедете с нами, и я определю вашу судьбу.

– А с кем мы говорим? – спросил Ярх.

– Цавиль ва-Нартог, тысячник на службе его Непроницаемой Мудрости.

Ага, да он, оказывается, большая шишка, а «Мудрость» – тот, кого мы зовем Синеглазым.

– Отчего бы нет? – сказал Пугало. – Нам бы поскорее в дело, а с кем – неважно.