Во многом привыкание к мелочам нового быта уже прошло. И если каждая из них по отдельности не очень влияла на общее восприятие, например, как зубной порошок вместо пасты, то в сумме вся обстановка 40-го года изрядно угнетала.
Волосы отрасли почти до плеч и это закончилось скандалом в начале ноября. Годами привычное мне состояние шевелюры «постричь слегка, ну совсем чуть-чуть, перед летом, чтобы не было слишком жарко во время поездки на море» было абсолютно непонятно местным из страны, где всё определялось партийными решениями и колебаниями курса, а всё выбивающееся из стандарта подвергались, как минимум, в лучшем случае, остракизму и травле со стороны общества. Даже виды мужских причёсок и прочие количества гвоздей по плану в заборе в Урюпинске. На всё требовалась методичка из Москвы.
Шучу, конечно и злопыхательствую слегка на советский строй. Но только слегка. На личной шкуре просёк оттенки ощущений отца, издевательски комментировавшего свои же воспоминания о борьбе в конце 80-х с школьным военруком-физруком, рассказывавшем перед «смотрами строя и песни» о том, что Советская Армия всегда (1991-й не даст соврать, да…) будет лучшей в мире по строевой подготовке и задалбывавшего высокоинтеллектуальными сентенциями про два-три, максимум пять сантиметров длины волос.
Я, конечно, понимал заботы Поташника, и его попытки вдолбить в меня ненужность излишнего привлечения к себе внимания, да и не пытались меня «ёжиком» сделать, но… короче, задавив негодование по поводу нарушения данным винтиком тоталитарного режима:-) моего личного пространства, таки «вник», но после посещения парикмахерской, куда меня в приказном порядке отправила душа поэ… начальника отдела, целых три дня откровенно крысился на тогда «последние дни кэпа» и разговаривал со всеми в отделе это время исключительно по делу. Доставив чекистам и чекисточкам:-) отдела, прекрасно знавшим причину моего состояния «воротит нос». Говоря языком сети некоего возможного (или теперь не очень?) будущего - энное количество лулзов от наблюдения моей недовольной физиономии.
Как раз им настроение то ли подпортил, то ли улучшил, к годовщине великого, с их точки зрения, революционного переворота. Впрочем, «святые имена», к концу осени трогать мне уже в речах так надоело, ибо новизна от столкновения взглядов и эпох давно уже прошла, так что ничего вслух с нейтрально-кирпичной, но по сути гадостной физиономией, к дате они от меня тогда не дождались.
После, конечно, немного отошёл, но тепло в моих интонациях отсутствовало ещё пару дней. И, заодно, дал тогда себе зарок - в следующий раз снова устроить данную проблему начальнику отдела и согласиться на его требования на день-другой позже.
Так, глядишь, и буду расширять рамки возможного:-)
Кстати, сам такой заурядный акт, как стрижка меня любимого, вылился в то ещё представление. Уж не знаю, почему меня завезли по пути в самую обычную московскую парикмахерскую - то ли припёк кого-то типа Поташника или самого ЛПБ мой внешний вид, то ли уже просто пофиг, лишь бы не видеть меня с волосами почти до плеч! В СССР, в 1940, на Лубянке! Числясь там в качестве сотрудника… короче, одна нога здесь, другая - там!
Поскольку меня туда, где стригут, отвезли, как и везде, под охраной, вышло то ещё зрелище.
Было это посреди рабочего дня. Зал мужских стрижек как раз покинул крайний клиент - предположительно, скромный совслужащий, а в помещение, точнее в ту его часть, где обычно ожидали в случае очереди, имея возможность наблюдать процесс, ввалилось четверо видных молодых людей. Трое - в очень известной форме. А четвёртый, вкупе со своим примечательным ростом, имел на голове нечто… скажем так, редко наблюдаемое по длине в это время.
Я не знаю, как можно было обозвать мой ирокез, но самому он чем-то напоминал те достаточно популярные прически, что бывали у молодых людей из СССР в 70-х, особенно у тех, кто не комплексовал по поводу «всего западного», а местами и наяривал на «тлетворную» сторону света.
Пожилой дядечка-паркмахер, с некоторой даже артистичной небрежностью, вкурив сюр сцены - где очень специфичная троица вроде как «при исполнении» расслаблено стала ожидать четвёртого, явно его потенциального клиента, сделал вальяжный жест.
- Доброй день товарищи… А вам, я вижу, могу помочь. - последнее было уже мне. Ибо на фоне снявших головные уборы представителей «компетентных органов» очень чётко было ясно, кому только требуются его услуги.
Не мудрствуя лукаво, я хмуро продолжил его речь:
- …Да, с выбором. Что нибудь… эдакое, не слишком короткое.
Он, слегка оценив запрос клиента и, видимо пристраивая «кто ты» в свою головную табличку «кто есть кто в жизни», мгновение соображал, что предложить.
Рефреном от… коллег прозвучало довольно двусмысленное пожелание.
- Никит, да ты не стесняйся, наголо! Тебе долго сюда не понадобится!
Впрочем, оценив дружеский стиль общения и расслабленный вид явившихся со мной, парикмахер, видимо сделал какие-то свои, похоже, положительные для меня выводы.
- Вам, попроще… или… - поколебавшись мгновение, извлёк из выдвижного ящика стола несколько фотокарточек. - Вот, взгляните, товарищ.