Все-таки, зря Лиса прибеднялась о своих способностях. После её слов в голове у меня окончательно прояснилось, и я стал чувствовать себя почти нормально. Бросаться на первых же встречных мальчиков, мне расхотелось, и желание такое полностью прошло. Вот правда надолго ли? В любом случае Лиса поможет. Всё же, как здорово, иметь такого помощника в голове. Пока я, в прострации стоя у трапа, воевал со своими желаниями, Мария получила рапорт экипажа, и нас пригласили на борт воздушного судна. С таким комфортом, мне летать ещё не приходилось. Весь самолет внутри, представлял из себя, огромный роскошный гостиничный номер, достойный пятизвёздочного отеля. Как только мы Марией опустились в огромные, очень удобные кресла, самолёт запустил двигатели и начал рулёжку.
Дождавшись своей очереди, он выкатился на взлётную полосу, с ходу зарычав двигателями начал, разбег. Спустя каких-то десять секунд, наш воздушный лайнер оторвался от земли. Затем убрав шасси, он круто, словно истребитель, стал быстро набирать высоту. Как только стих рокот форсажного режима, и наш полёт выровнялся, я попросил стюардессу проводить меня в туалет. Данное заведение здесь впечатляло. Не хватало только золотого унитаза. А может он и на самом деле золотой, а только замаскированный. Занялся тем, зачем сюда припёрся. Как гласит народная мудрость: на Лису надейся, а прокладку используй, что я и проделал, вспоминая наставления сестрёнки.
Вернувшись на своё привилегированное место VIP пассажира, сразу обнаружил стюардесс, вившихся возле Марии, яки пчёлки, вокруг ароматного цветка. Постоянно излучающие голливудские улыбки, две длинноногие девушки, как только и я появился в поле их внимания, незамедлительно включили мою персону в это действо. На столике уже стояли живые цветы и ваза с экзотическими фруктами. Бортпроводницы наперебой спрашивали нас о том, что ещё желают их дорогие гости? Но во всём этом радушии, мне чувствовалась какае-то фальшь.
Уже после распада страны, друзья угостили меня конфетой, произведённой за рубежом, и продаваемой в наших магазинах. На красочной этикетке, о таких, в народе говорят: "увидишь, не захочешь, а всё равно купишь", было написано, на английском языке, что эта конфета изготовлена из лучшего в мире шоколада и подарит вкусившему её, непередаваемое сказочное ощущение блаженства. В реальности же, это оказался обыкновенный соевый батончик с искусственным фруктовым наполнителем. Неужели те, кто завёз эти конфеты к нам, на продажу думал, что мы за прошедшие годы после распада, забудем вкус настоящих шоколадных конфет, которые выпускали фабрики бывшей страны, и которые считались лучшими в мире. Не знаю почему, но стюардессы у меня вызывали ассоциацию с привезёнными конфетами.
Изливающаяся чрезмерная любовь и забота, стала капитально утомлять, и у меня стала закрадываться мысль о том, как бы их культурнее послать куда подальше, чтобы они прекратили крутиться у меня перед глазами и дали спокойно почитать новую книгу? Но тут я случайно встретился взглядом с одной из девушек и понял, почему мне это всё так сильно не нравилось. На фоне радушия и голливудской обаятельной улыбки, глубоко в глазах тщательно скрывалось, завистливое и презрительное отношение ко мне с сестрой. Кем мы являлись в их глазах? На крутой тачке к самолёту привезли двух соплюшек, для которых организуют, частный супердорогой рейс в Сочи, с люксовым обслуживанием в полёте. На дочек олигархов мы явно не тянем. Не тот прикид. Да и отношение к обслуживающему персоналу явно не барское, впитанное с молоком матери, или переданное через элитные кормовые смеси для новорождённых. Отсюда напрашивается вывод: везут две новые ночные грелки для богатенького папика, и поэтому к нам фунт презрения. А вот с первым, посложнее всё будет.
Одно из первых самостоятельных сочинений, которое я написал в своей жизни, имело тему: кем я хочу стать, когда стану взрослым? В моём случае мальчики, так же, как и я сам, хотели непременно стать космонавтами, а на худой конец лётчиками. Девочки же, в большинстве своём, мечтали о профессии учительницы или детского врача. На этот же самый вопрос, после распада Страны: мальчики заговорили о желании стать банкирами, а если не получиться то, хотя бы крутыми бандитами. Девочки же грезили о карьере валютной проститутки. Стюардессы конкретно тоже мечтали вкусить, хоть и ненадолго, но настоящей сладкой жизни и поэтому в глубине души, даже не признаваясь в этом самим себе, страшно завидовали нам. Хотели бы сами, хоть на короткое время, оказаться на нашем месте.
Поблагодарив за заботу о нас бортпроводниц, и сказав, что благодаря их чуткому вниманию, чувствуем себя в небе, как у себя дома, мы с сестрёнкой заявили, что сейчас не в чём не нуждаемся. Ну если нам что-то срочно понадобиться, то мы их обязательно позовём. После этого Мария и я занялись каждый своим делом. Книжка оказалась не самой лучшей в серии, и поэтому решил: сколько успею, столько прочитаю и забирать с собой из самолета не буду. Пусть, кто ни будь другой, тоже попользуется. Сестрёнка тоже уткнулась в свой смартфон, что то, там делая. Так что стюардесс мы вообще не нагружали просьбами.
Несколько раз они заглядывали к нам в салон, но увидев, что нам нечего не нужно, уходили обратно к себе. За время всего полёта, Мария попросила у них только одну бутылку минеральной воды, которую мы распили на пару с ней, и больше ни к чему не притронулись, чем полностью сломали шаблон нашего поведения в глазах бортпроводниц. Мысленно они сразу же поставили себя на наше место, и то, как бы в этом случае повели бы себя сами, сообразно своим мечтам и желаниям. Поэтому, когда после полёта мы их сердечно поблагодарили за заботу о нас и высокий профессионализм в своей работе, то на лице у них, впервые за время общения с нами были, не фальшивые улыбки, а искреннее удивление и непонимание.
Представительский мерин, ожидавший у трапа, отвез нас к вилле, расположенной между Сочи и Дагомысом, стоящей достаточно уединённо, по сочинским меркам. Все впечатления от этой виллы, арендованной Марией, объединяло слово, ОГРОМНЫЙ: огромный лесной участок, в котором стояло огромное двухэтажное строение, с огромными просторными залами, освещённые солнечными лучами через огромные окна. По сравнению с этой виллой, наша база, казалась маленькой халупой. Даже моя спальня, была настолько велика, что если бы кровать не стояла под балдахином, то казалось, что ты спишь в поле, под открытым небом. Я не привык к таким пространствам, и мне казалось, что здесь нет ни капли уюта. Море тоже было совсем рядом. Всего метров двести, по прямой. Но чтобы до него добраться, надо было перелезть через железную дорогу, а дальше находился дикий необорудованный пляж. Хорошо, что рядом с виллой располагался огромный бассейн с подогреваемой водой, в котором я стал каждый день плескаться, примерив, свой первый в моей жизни бикини.
На следующий день, после приезда, начались мои занятия по десять часов в сутки, с перерывом на обед, который сам по себе был не лучше этих самых тренировок. Мария целыми днями моталась, где то, по своим делам, и поэтому для моего домашнего обучения, были приглашены видные специалисты со стороны, которые обращались со мной, как с несмышлёной тинэйджеркой. И ведь не пошлёшь же их туда, куда Макар телят не гонял, так как, клятвенно обещал сестрёнке не выходить из роли, и по возможности, не хамить профессорам своего дела. Тут ещё куча живой прислуги из людей обоего пола, под ногами вертеться, перед которыми надо постоянно изображать настоящую леди. Как же раньше было хорошо и просто с нашими девочками на базе. От количества получаемой информации и тренировок, я взвыл на третьи сутки нашего нахождения здесь. На мой простой и резонный вопрос, на кой черт мне всё это знать и уметь, когда Алиса под боком? Мария доходчиво мне, наивному, объяснила, что Алиса для меня вроде интернета. Работает — ты всезнающий гений, отключили — необразованный идиот.
— Ты что же, по каждому элементарному вопросу, собираешься в девочку превращаться? — задала мне сестрёнка простой вопрос, который до этого мне просто не приходил в голову. — Граничные условие трансформации тебе известны: в Алису — в любой момент, обратно — после месячных.
Урезонила, своими чугунными доводами, Мария меня конкретно. Теперь, изучаю все, что преподают — молча, скрипя зубами. По сравнению со мной Элиза Дулитл (Б. Шоу Пигмалион) неисправимая лентяйка и сачок. Единственным маленьким плюсом, по сравнению с огромным общим минусом, было то, что платья, от обыкновенных до бальных, в которых я щеголял от подъёма до отбоя, были все современные, а не те доисторические мастодонты, которые без помощи двух горничных, шиш на себя натянешь. С каблуками тоже насобачился: могу даже бегать, не то, что танцевать. Спасибо Лиса немного подсобила с равновесием. Спасением от всего этого кошмара, были вечерние доверительные беседы, которые я вёл лёжа в своей кровати перед сном, с моей младшей сестрёнкой, на любые мысленные и не мысленные темы. Лиса, прописавшаяся в моей голове, знала и умела абсолютно всё, и была отличным рассказчиком. Правда о своём прошлом, ссылаясь на стёртую память, она старалась не распространяться.
По моей просьбе, моя "мозговая квартирантка", сделала прогноз по времени окончания развёртывания доспеха бога. По её расчетам выходило, что до конца моего отпуска, я никак не успеваю. Придётся видно заявиться мне утром, перед работой, в кабинет Владимира Моисеевича в легкомысленном платьице и, сделав книксен, как учили, заявить, что ошибка, мол, вышла, гражданин начальник, немножко не рассчитал, а как только пройдут у меня критические дни, и тогда я весь ваш, сверху до низу, эксплуатируйте мою тушку, по полной. Шутки шутками, а нервы у меня расшатались на полную катушку. На мои просьбы, сделать с этим что-нибудь, Лиса на отрез отказалась давить нормальную реакцию моего организма на стрессовую ситуацию, и предложила простое решение: сразу устранить источник стресса, расщепив на атомы эту виллу вместе с обслуживающим персоналом, на что я ответил, что до этого порога моей агрессии ещё далеко, но в будущем всё возможно.
На десятый день моих пыток, Мария, сразу же после завтрака заявила, что на сегодня все уроки отменяться, что естественно, вызвало у меня неимоверную бурю восторга. Я отреагировал, на это сообщение так же, как и в те мои далёкие школьные годы, когда услышал эти слова, вместе со всем классом. Заорав ура, начал прыгать, хлопая в ладоши. И это несмотря на туфли, с десятисантиметровым каблуком, которые в этот момент были на мне, и в которых, благодаря Лисе, я ходил так, словно на мне были домашние тапочки. Дождавшись, когда я немного успокоюсь, и приду в себя, она продолжила: