— В самом деле?
— Угу! — кивнула Тьянь, и челка разметалась по лицу. — Теперь я совсем-совсем как настоящая! По пять пальцев на ногах и руках, черные волосы… Ммм… Как ты думаешь, глаза оставить карими — или заказать репигментацию?
— Лучше скажи, откуда у тебя деньги.
Я прищурился. Моих запасов даже на химию не хватило бы. Да и сомневаюсь, что Тьянь опустилась бы до вытаскивания купюр из бумажника, пока я сплю.
— Бе-бе-бе, зануда.
Фигурка исчезла из дверного проема, вскоре в гостиной зазвенела посуда.
— Иди сюда, лучший из человеков, — послышалось из соседней комнаты. — Будем завтракать и планировать спасение вашего никудышного мира.
Источник финансового вдохновения Тьянь меня лично не вдохновил. Если бы девчонка только заикнулась о таком восполнении средств, я бы трижды присматривал за ней, и уж точно не проспал бы ее утренний моцион по городу.
— Я не пойму, ты чего дуешься? — спросила Тьянь, подхватывая очередную пельмешку. — Я же никого не ограбила и…
— Лучше бы ограбила, — я резко оборвал девушку и добавил: — Тогда бы ты послушно села в тюрьму, и я бы занялся поиском корабля до Владика.
— Ага. Я значит. Лучше бы. Села бы.
Тьянь отложила палочки.
— Может объяснишься? — попросила китаянка. — Это не утренняя истерика, это просьба. Пока еще.
— Ты обыграла двух местных шулеров на крупную сумму, и это ты меня просишь объясниться?
Вчера вечером передо мной было существо из высших сфер. Сострадающее, справедливое, почти всемогущее, будь неладно это всемогущество. С утра же Тьянь как будто подменили. Щелчком незримых пальцев с нее сдуло всю серьезность, и китаянка разом превратилась в наивную дурочку. Теперь по ее дурости нам светят большие неприятности.
— Ну да, обыграла, — казалось, Тьянь сама верит в то, что поступила правильно. — Это несложно — у них все по глазам читается. И потом, это они пытались жульничать, а не я.
— Вот именно это и плохо, — я скривился как от зубной боли. — Понимаешь ли, в этом несовершенном мире есть некие неписанные правила…
— Дай догадаюсь, — прервала собеседница. — Согласно ним карточным шулерам разрешено нечестно обыгрывать людей, а вот людям — запрещено обыгрывать шулеров даже честно?
— Именно.
— И почему же?