Под окошечком висело объявление, на котором большими буквами было написано, что студенты, не сдавшие перед отъездом ключ от своей комнаты, будут обязаны заплатить штраф в размере двадцати пяти долларов. Приближался конец учебного года. Прошло десять минут. В окошечке по-прежнему никого не было. Из соседней комнаты доносились звуки радио, а может, телевизора. Кто-то наконец открыл дверь.

— Это вы хотели со мной встретиться?

— Вы и есть инспектор?

Она ожидала увидеть невысокого мужчину в старом плаще с хитрым взглядом. Вместо него появился седой полицейский, похожий на регулировщика уличного движения. Они вышли на улицу. Широкоплечий, с упругими бедрами, с револьвером в черной кожаной кобуре, подвешенной с правой стороны к ремню. По-видимому, он тоже поверил в приход весны: на нем была синяя рубашка с короткими рукавами. Повернувшись к Джейн, он спросил:

— Что у вас за проблема?

— Я должна говорить прямо здесь?

Он кивнул. Они стояли на проходе, ведущем с улицы к старому университетскому городку.

— Я получила анонимные письма.

— Они у вас с собой?

— Я забыла их дома.

Сложив руки на своей широкой груди, он удивленно покачал головой.

— Вы должны были их принести. Сколько?

— Три.

— Нужно их сохранять и отмечать точные день и час, когда вы их получили. Что в них?

— В первый раз я получила открытку на День святого Валентина. В ней написано: «Ты такая красивая». Без подписи.

Инспектор взглянул на нее так, словно только заметил, что она и в самом деле недурна собой. Что ж тут удивительного: сотни девушек в Девэйне получали анонимные открытки на День святого Валентина. Он улыбнулся:

— У вас, должно быть, есть обожатель.

— Понимаю. Меня это не волновало до тех пор, пока я не получила второе послание.

— Когда?

— Точно не помню, кажется, в конце февраля или в начале марта. Первое пришло на День святого Валентина, и третье — вчера, 1-го апреля. Учитывая выбор дат, можно предположить, что меня разыгрывают.