Они дошли до самой дорого обставленной комнаты гостевой части дома, той, что когда-то принадлежала Эаргану Горану, когда хозяева здесь жили.

Зайдя внутрь великий эла издал восхищённый возглас:

— Твой отец несомненно знал толк в роскоши. Почему ты не живёшь здесь?

— Потому что для простого воина роскошь — это добротный меч и крепкая броня, кусок свежеприготовленного мяса и лепёшки, и выйти живым из боя, — ответил феран.

— Ты не меняешься, Рэтар, — ухмыльнулся правитель. — Столько тиров и всё такой же.

— Смею предположить, что это моё качество тебя всё же больше радует, чем удручает.

— Не сомневайся, — улыбнулся эла.

— Хорошего отдыха, великий, — Гораны поклонились и вышли.

Оказавшись в коридоре Рэтар повёл головой в раздражении, стал суровым и жёстким.

— У тебя есть наложницы, которые ему подойдут? — спросил феран у Роара, опережая вопрос про Шеру, который хотел задать митар.

— Есть, — ответил он. — И у Элгора есть.

— Соберите ему всех, пусть выбирает, или, если надо, со всеми разом спит, — сказал Рэтар и направился к себе.

— Я сделаю, — митар догнал ферана. — Но объясни, что с Шерой. Что значит умерла? Когда? Куда ты её отдал?

Тан развернулся резко, так, что Роар чуть на него не налетел. Лицо его было жутким, глаза ледяными. Ткнув в его грудь пальцем Рэтар угрожающе прохрипел:

— Не смей лезть ко мне с этим, — каждое слово он забивал, словно молотом. — Делай, что нужно. И быстрее. Если возникнут трудности — я у себя.

С этим феран развернулся и ушёл, а митар осознал, что только что был очень близок от того, чтобы пожалеть, что умеет говорить.

Направляясь в харн, он столкнулся с Элгором. Тот был взвинчен и непривычно сильно нервничал.

— Ты знал, что Шера мертва, — спросил Роар у младшего брата, разобравшись с наложницами и отправив эла несколько из них.

— Что? — нахмурился Элгор.

— Рэтар сказал эла, что Шера мертва, — пояснил митар. — Что она захворала там, куда он её подарил и умерла. Ты знал?