— Бояться надо людей, достопочтенный митар, а не животных, — ответила ему Хэла. — Здесь, если чувствуешь их, читаешь с умом повадки, то всегда можно понять, что к чему.

— А у людей?

— А у людей, — она вздохнула, и повела головой. — Сейчас улыбаются в лицо, а как отвернешься — нож под лопатку и дело с концом.

Роар ничего не ответил, Хэла выпрямилась цокнула языком и две ужасающие твари встали от неё с одного бока:

— Достопочтенный феран, сходите к Мите и попросите у неё отвар, что я вчера сварила. Она знает. Пары глотков хватит, — обратилась она к Рэтару.

— А? — феран в недоумении посмотрел на ведьму.

— Чтобы голова прошла, — улыбнулась она и пошла прочь, а твари посеменили следом, за крепостную стену, в поля, чтобы вдоволь набегаться.

— Чего ты сюда пришёл? — поинтересовался Роар у тана, глядя вслед ведьме и двум её чудищам.

— Ты потренироваться хотел, — отозвался Рэтар и стал снимать свою верхнюю куртку.

Роар улыбнулся:

— Только жалеть тебя, старик, я не буду.

— Посмотрим кто кого в конечном итоге пожалеет, малец, — фыркнул феран и обнажил меч.

Глава 4

После того как Хэла вышла из комнаты, тишина, наступившая с её приказом, прошла. Милена осела на пол, ошарашенная и пораженная. Ей было отчаянно стыдно, обидно, слёзы душили, но словно не было больше сил на то, чтобы они выходили наружу. К ней подошла одна из девушек, мягко обняла за плечи:

— Не надо сидеть на холодном полу, милая, хвори у серых никто не лечит.

Голос её был таким приятным, тягучим, глубоким, а сама она была такая небольшая, круглая, ладная. Лицо из-за круглости было без единой морщинки, выглядело детским, приятным. Светлые глаза и волосы могли бы сделать её внешность бледной, но румяные щёки давали ей столько цвета и яркости, что прилагательное “бледная” было последним, что приходило на ум глядя на неё.

Милена поддалась и встала. Её усадили на кровать.

— Вот так! Меня зовут Грета. А это Сола, — она указала, на худенькую девчушку, которая присела на кровать с другой стороны от белой ведьмы. — А вон там Анья и Карлина, а еще есть Донна, Маржи, Оань, Лорана, Томика, Куна и Йорнария. Мы хотели звать её Йорна, но она злиться страшно, так что не уменьшай её имя ни за что.

Кто-то хихикнул, кто-то улыбнулся.

— А я Милена, но можно Мила, — ответила она, ей было так пусто, что хоть действительно иди топись.