Глава 1

Сначала Милена подумала, что это всего лишь дурной сон.

Яркий слепящий свет, белый, холодный, окутавший её с ног до головы, она словно парит, но нет, это только ощущение, которое пугает, но между тем восхищает. Но восхищение было мимолётным, потому что внутри всё дернулось и Милену вырвало. Это был завтрак, тот самый, который она ела с таким остервенением и злостью на мать. Реальный завтрак, во всём нереальном происходящем, как и обида за сказанные ей слова мамы.

Может Миле и не стоило принимать их так близко к сердцу, не первый раз она слышала что-то подобное, но всегда прощала. Ничего другого ей не оставалось. Милена всегда напоминала себе, что мама такая, что она не специально, что ей очень плохо, что это всё горе потери.

А теперь почему-то пришло осознание, что мама и Милену, потеряла — внутри поселилось что-то страшное, болезненно яркое до умопомрачения.

Девушка с трудом встала на четвереньки и вытерла рот тыльной стороной ладони.

“Это сон. Просто жуткий сон, — стала она повторять себе, пытаясь уговорить сознание, что ничего страшного не происходит, — ещё немного и это закончится, просто нужно проснуться. Может я не ругалась с мамой? Вдруг это часть сна? Просто нужно заставить себя открыть глаза и всё станет хорошо!”

Она зажмурилась и попыталась открыть глаза, в отчаянной попытке проснуться. Открыла, но ничего не изменилось. Всё то же помещение, заполненное белым светом так, что не понятно, где стены, где верх, да и пол понятно где, только потому что она на нём сидит.

А ещё этот запах рвоты — такой реальный, резкий. Но во сне ведь не бывает запахов?

И чувство страха, что родилось внутри ранее, стало разрастаться и укореняться — это всё происходит на самом деле!

Милена тряхнула яркими пышными волосами, поняла, что видит своё отражение в белом полу и попыталась в очередной раз найти в происходящем логику. Она начала цепляться за то, что было сейчас самым реальным и знакомым — за себя саму.

Лицо, с правильными привлекательными чертами, длинная шея, волнистые волосы. Милена была обладательницей роскошной копны светло-русых волос. Она подкрашивала их в рыжие оттенки, превращая в россыпь медной нити. И сейчас она видела их перед собой, такие к каким привыкла.

Видела своё тело, которое она строила с остервенением и упорством. Милена была строга к себе, даже жестока — ничего сладкого, жирного, никакого гастрономического мусора, считала калории и изнуряла себя физическими нагрузками.

Внутри был страх, что, потеряв идеальность тела, потеряешь себя, потеряешь мир вокруг, ничего не достигнешь. Станешь этакой тёткой, погрязшей в пустом быту, нелюбимом муже и раздражающих детях. Она и не знала откуда в ней это, но было убеждение, что нужна только такая вот стройная, красивая, не стоящая на месте.

И она считала, что до стройности, до красоты, до идеала ещё очень далеко. Поэтому фитнес-клуб был в её расписании, как учёба и работа, словно панацея от будущей безысходности и запланированном провале. Весь её день был расписан по секундам — от и до.

Милена попыталась сесть, что было сложно, потому что голова кружилась так словно она была пьяна, мотало из стороны в сторону, как после катания на карусели. Неприятное чувство.

Постепенно глаза привыкли к яркому свету и она начала различать стены и потолок. Но спустя несколько секунд они снова стали мерцать, стало совсем не по себе, и Мила зажмурилась, ухватившись за мысли о том, что сейчас наконец-то проснётся, снова потеряла сознание.

— Ты уверен, что она белая? — прямо-таки прогромыхал мужской голос где-то над её головой.

— Конечно, уверен, достопочтенный митар Изарии, — ответил другой, тонкий и неприятный, мужской голос, заискивающим и немного оскорбленным тоном.