— А уж я как надеюсь, — лучезарно улыбаясь ответил парень, вручая кинжал.
— Это конец, над нами поставили ту мразь, — торопливо прошептал подросток одному из глав поселения, на что тот нахмурился.
— Ты про Аненклетуса? Да, столько лет убивать своих же, лебезя перед врагом… — с выражением омерзения на лице сказал еще один парень, что находился здесь же. — Если и не выживем, то нужно хотя бы эту сволочь забрать с собой.
Посвистывая, парень шел с вечерней проверкой по дорожке, выложенной по краю кристаллитового рудника. Деформационная винтовка, утепленная защита и сытое пузо — что еще нужно для счастья? Да, возможность пострелять по всяким нытикам!
Неожиданно рядом осыпались камушки: вскинув винтовку, парень осмотрелся, но так и не успел заметить, как в него полетел булыжник. Резкая боль в голове, от которой Аненклетус даже покачнулся, и вот уже сразу несколько человек подбежали к нему, отнимая оружие и придавливая к земле.
— Идиоты, вас же всех порешат за нападение на Смотрителя! — взвыл парень, но в ответ получил лишь мощный удар киркой по лицу, от которого зубы вывалились и остались болтаться во рту на порванных деснах; неприятно похрустывая осколками, пленник попытался что-то сказать, но получил еще один удар, лишивший его носа.
Подхватив замершего и подвывающего от боли смотрителя, несколько человек быстро потащили его внутрь шахты, в темноту, где еще не закончилась добыча и кристаллики красиво переливались в неровном свете фонарей. Стащив броню и оставив Аненклетуса голышом, толпа подготовила место, где кристаллы образовывали нечто вроде пик и, раскачав тело, бросили его сверху. Взвыв от боли еще громче, парень вцепился в окровавленные острия, что торчали теперь повсюду из его тела, но не смог ничего сказать из-за пробитых легких. Глава поселения подошел ближе и, медленно освободив ритуальный кинжал от покрывающей его ткани, начал шептать слова на древнем языке и рисовать на лезвие узоры, после чего вонзил острие в голову парня, пробив мозг. В наступившей тишине было слышно лишь, как с тихим шуршанием плоть превращается в ледяную субстанцию, а на голове Аненклетуса вырастают рога. Оставив аварийный маячок, все сообщники убежали из тоннелей, и вскоре на этом же месте оказалась пара роботов на боевых байках.
«— Сканер показывает наличие неизвестного существа» — передал один другому на машинном языке. «-Сравнительная сигнатура находит свойство с встреченными ранее образами местных языческих верований. Кристаллитовый демон? Тестовое название образца закреплено, считать по-умолчанию враждебным».
В тишине тоннеля раздался смех, после чего Аненклетус резко поднялся, ломая кристаллитовые пики. Создав ледяную стену, он заблокировал выстрелы уже направленных на него деформационных винтовок и, метнувшись вперед, набросился на робота, тут же замораживая и обездвиживая. Второй, превратив руки в клинки, бросился к демону и воткнул лезвия в его спину и голову, исходя из данных об уязвимостях местных особей, но Аненклетус лишь рассмеялся и, ударив наотмашь, отбросил захватчика к стене, а затем, напрыгнув, коснулся руками, замораживая и его.
«Аварийный протокол» — передал сообщение один из боевых байков и выстрелил пустотными шарами, накрывая весь тоннель.
Глава 41
Преследование и прогулка.
Закончив разговор, Аату выдохнул. Вроде бы и мелочь, но для него это было важно: учитывая, что родной отец полностью замкнулся в себе и, поскольку его сын был Идущим и косвенно виновным в том, что не все пережили Очищение, полностью наплевал на его уговоры, для парня сейчас было важно одобрение Нико. Деда, что стал ему, в общем-то, отцом. Пришлось даже не говорить всей правды, но Аату был полностью уверен в системе, установленной Ирэнкой на базе разобранных мехов, поскольку стандартные сканирующие устройства действовали уж слишком слабо: банально, у ФрэмТех не было подготовлено специальных средств для перехвата вражеских летающих аппаратов на такой скорости.
В общем-то, преследование сейчас только начнется, так что на данный момент волчок ощущал, как приятно закипает кровь. А вот Инга, с которой он проводил практически все свободное время в последние часы, выглядела, как всегда, безмятежной и разве что за хвостиком своим не крутилась.
— Ох, давай посерьезней, ладно? — растерев шею, Аату раздраженно шевельнул ушками, но Инга в ответ мило улыбнулась, так что сердиться на нее было весьма сложно.