Книги
Привыкание. Альтернативная история с попаданцами. Посвящается курсантам военных училищ СССР
Через два часа езды добрались до Мураевны. Население деревни сбежалось смотреть на непривычное зрелище. Мы тут же наняли всех мужиков, которых оказалось 27 человек с подводами, чтобы они возили доски до Кочуровки. Началась работа. Скинув груз на берег, плоскодонки, своим ходом, по течению, вернулись к «Рязани». Сделали второй заход. На этот раз, работали до 20 часов. Ужин готовили в походной кухне. По рации созвонились с Донковым и оттуда к Кочуровке прибыли 30 волонтёров на 4-х плоскодонках. Они успели сделать одну ходку до Данкова.
15 июля. Пятница. Продолжили работу и возили грузы до самого вечера. Пришлось вновь ночевать на месте. После ужина, мне пришла в голову мысль. А почему бы нам не построить новое училище с посёлком и гаванью на месте будущего Воронежа? Ведь Петр 1 начал строить там корабли по той причине, что после впадения в Дон реки Воронеж, река становится полноводнее и более судоходной. Зачем нам устраивать промежуточную остановку в неперспективном Данкове? Я немедленно позвонил в Маргелово и поделился своими мыслями с Судейкиным. Тот задумался и сообщил, что они переговорят между собой, и дадут ответ завтра.
16 июля. Суббота. У меня день рождения, уже стукнуло 23 года. Я, судя по возрасту, будто бы родился в 1216 году. Вместо праздника, пришлось работать до седьмого пота. Катамаран освободили от груза к 14 часам, но предстояло ещё перевезти эти грузы от Кочуровки до Данкова. Катамаран уже мог уплывать и собрав всех, кто не оставался здесь, отчалил домой. Судейкин позвонил мне и сообщил, что моё предложение рассмотрено и одобрено. Таким образом, мне надлежало, большую часть грузов вести дальше, до впадения в Дон реки Воронеж и там начинать строительство посёлка. «Рязань» отправилась в обратный путь, а я поплыл с последним рейсом до Мураевны. До темна перевозили грузы в Кочуровку. Закончили полностью около 9 часов вечера. Поскольку мелких денег не было, передал мужикам из Мураевны одну гривну, пусть как хотят разменивают. Мужики довольные удалились. Переночевали в Кочуровке. Деревня была всего на 12 дворов, так что мы даже не стали проситься на ночлег, а переночевали под открытым небом. Между прочим, я взял с собой Арзамаса, в качестве ординарца и ученика. Он не числился ни в какой роте, а был сам по себе. А ещё я взял
одного парня в возрасте 16 лет, по имени Алемай, я называл его Алёша, который подавал большие надежды в механике и был братом Арзамаса.
17 июля. Воскресенье. Нам некогда было отдыхать, и мы продолжили работы по переселению. Плоскодонки сновали к Данкову и обратно. Наконец всё было перевезено и свалено у нашего лагеря. Я прибыл последним и встретился с Валерой Тепловым. Мы
обнялись, и он начал меня знакомить со своим хозяйством. Собственно, сам Данков являлся военной крепостью на южном рубеже Пронского княжества, вассала Рязани.
Как было видно из карты, место будущего города Воронежа, не входило в земли ни одного из Русских княжеств и находилось, до монгольского нашествия, в зоне взаимных интересов Половцев, Мордвы и Рязани. Данков представлял из себя небольшую крепость- посёлок. В настоящее время воеводой в нём служил Пронский боярин Кушник. Два года назад монголы захватили и сожгли крепость, но люди упорно не желали уходить отсюда, поскольку богатые чернозёмные земли давали отличные
урожаи. Из Пронска прибыла полусотня дружинников во главе с сотником и воеводой.
Крепость отстроили вновь, а внутри неё и рядом со стенами, поселились семьи дружинников и просто обычные крестьяне. Всего там жило 500-600 человек. Крепость находилась на левом, отвесном берегу Дона, а лагерь волонтёров Теплова и судоверфь, расположились ниже крепости, ближе к воде, в полукилометре от неё. За три месяца пребывания здесь, волонтёры обнесли свой лагерь невысоким тыном из брёвен. В общем, никого не опасались, а остерегались лишь неожиданного нападения. Тын позволял задержать врага и успеть организовать оборону. В четырёх углах лагеря поставили вышки с ограждением, защищающим от стрел. На двух вышках были установлены пулемёты. Днём дежурство велось на этих вышках, а с темнотой все вышки занимались часовыми. Одна САУ находилась у выхода и тоже по ночам несла дежурство. Внутри лагеря, ровными рядами, стояли палатки для личного состава и кораблестроителей. Столовая из досок с навесом, могла принять до 100 человек. В самодельную печь были вмонтированы два котла для первых и вторых блюд.
Небольшой склад продуктов из досок, располагался рядом. Все волонтёры не расставались с оружием. Верфь находилась в 50 метрах от тына и на разложенных брёвнах уже стояли в начальной стадии строительства, два будущих корпуса катамарана. Недавно спущенный корабль «Ока», отправился в пробное плавание с 30 волонтёрами и должен был вернуться послезавтра. Теплов поставил кораблю задачу, доплыть до Азовского моря и никого не трогая, вернуться обратно, проверив его судоходные качества. Ничего не поделать, придётся ждать возвращения «Оки». Из крепости прибыли боярин Кушник и сотник Епифан. Мы познакомились и мне
пришлось рассказывать им о нашем путешествии сюда и планах на будущее. Мне пришлось огорчить их, рассказав, что с окончанием постройки корабля, мы передислоцируемся на 200 км ниже по течению. Присутствие такого крупного отряда
вселяло в защитников крепости чувство защищённости. Но мы заверили Кушника, что враг мимо нас не пройдёт и он может быть спокоен в этом отношении. Побеседовав ещё некоторое время, гости удалились, а мы начали обсуждать дальнейшие планы.
Прибывшие устанавливали палатки, подготавливали походную кухню для готовки ужина. Было жарко, и волонтёры работали, сняв гимнастёрки. Нам теперь предстояло ещё подтащить все грузы к пристани и складировать их, как можно удобнее, для последующей перегрузки в корабль. Всё это время с места постройки корабля слышался стук топоров и визг пил. К вечеру всё имущество было подготовлено к погрузке. Делать было абсолютно нечего и мы, собрав в столовой волонтёров,
рассказывали им о звёздах и Луне, светивших в ночи.
18 июля. Понедельник. Рано утром я принял решение послать пару плоскодонок до нового места жительства. Всё равно «Ока» прибудет только завтра. Общими усилиями установили на 2 плоскодонки мачты из тонких жердей и навесили на них паруса. Получилось неказисто, но работоспособно. Сразу после завтрака, в каждую из них, загрузили по два десятка волонтёров, продукты на три дня, кое –какие вещи, несколько палаток на 12 человек и отправили вниз по течению к устью Воронежа, с целью разведать и найти подходящий, для устройства лагеря, участок берега. Я передал им карту, указал куда примерно им следует прибыть и даже примерное место назначения.
Они немедленно отправились в путь. Я и Теплов начали определять, что я возьму с собой, а что оставлю Теплову. Бензопилу решили взять в первую очередь. Нам она потребуется, как самое необходимое орудие труда. Предположительно, спуск нового корабля ожидается не раньше конца октября- начала ноября, так что остающимся понадобятся тёплые вещи и печки. Ну а количество остающихся волонтёров определили в один взвод. Этого вполне достаточно для охраны лагеря и для управления кораблём в дороге до Воронежа, а мне крайне будут необходимы рабочие руки на новом месте жительства. Я спросил у Теплова, какой водой они пользуются? Тот ответил, что для этих целей, по прибытию, они вырыли колодец, чтобы иметь чистую воду. Это безусловно являлось одним из важнейших правил нашего выживания.
Местные пользовались водой из реки и удивлялись нашей щепетильности. Это было не удивительно. В этом веке никто не знал, какие опасности таит в себе вода из открытых источников. Несомненно, вода из реки казалась чистой, а реки были прозрачными на глубину до 5-6 метров. Это даже казалось поразительным, сравнивая эту воду с водой рек нашего времени – мутной и несущей всякий мусор, даже удивляло, что рыба каким-то образом выживает в ней. Я вспомнил, как показывал присланному из Рязани лекарю наш микроскоп. Я капнул на стёклышко воды из крана и показал ему, какие жуткие чудовища водятся в капле воды! А ведь та вода была из скважины, ещё и хлорированная. Лекарь аж отпрыгнул от микроскопа и зарёкся пить сырую воду вообще. По окончании работ, Теплову поручали выплатить положенные деньги и подарить кораблестроителям две плоскодонки, на которых те должны будут добираться до дома. Со мной прибыли 20 строителей, как раз половина, из имеющихся у нас в Маргелово и я хотел переговорить с корабелами, согласится ли кто, остаться для работ по строительству Воронежского лагеря. С этим вопросом я обратился к ним. Корабелы обещали подумать, тем более, время ещё имеется. День прошёл спокойно. Волонтёры купались и загорали, и мы с Тепловым, тоже позволили себе немного поплавать в Дону.
19 июля. Вторник. Весь день предавались отдыху. Я и Теплов посетили крепость и оглядели её внутреннее устройство. Внутри было тесно. Крепость занимала площадь примерно 150х150 метров, обнесённых бревенчатыми стенами, высотой в 5 метров, с единственным входом. Внутри лепились примерно 60 полуземлянок, отапливающихся по-чёрному, в которых жили семейные дружинники. Для холостых предназначалось здание в два этажа, на каждом из которых, проживали в общих помещениях по 20 человек на двухэтажных нарах. В середине, рядом с казармой стояло административное здание. Тоже из двух этажей, добротно выложенных и служащее заодно цитаделью, способной выстоять против немногочисленного врага. В этом здании проживал воевода с семьёй и тиун, местный управдом. Рядом с выходом, в обе стороны, устроились три десятка семей крестьян. У них также, в качестве жилищ, использовались полуземлянки, такие же, как и внутри крепости. Но здесь, вокруг каждой землянки, был разбит небольшой огород на 6-7 соток, засаженный овощами, а несколько в стороне, раскинулось небольшое поле, поделенное на участки, где крестьяне сеяли зерно. Всё это выглядело крайне убого и в высшей степени бедно. Крестьяне носили в основном самую простейшую одежду, залатанную во многих местах, а по случаю тёплого времени года, все поголовно ходили босиком. Увы, так сейчас выглядят почти все российские крестьяне и наша задача – изменить это положение.
Список справочной литературы:
В. Ян. Батый.