Дверца в носовое боевое отделение открылась и оттуда сразу потянуло сквозняком. Оно и без того, кабину и грузовой салон продувает сквозняками, но там это ощущается особо. Практически сразу в проёме появилась раскрасневшаяся Настя, с пилотскими очками на глазах.

— Как там? — поинтересовался я скорее для порядка.

— Всё нормально, — притворяя за собой дверцу, ответила она.

Место на «Альбатросе» нашлось для всех пяти пулемётов. Четыре в спарках заняли место в носовом и кормовом боевых отделениях, в специально изготовленных для этого турелях. Один отдельно, в пехотном варианте, с коробкой на полсотни патронов. Он сейчас в пирамиде. Туда же, под замок, на стоянках отправляются и остальные.

Я решил устанавливать их уже в полёте. Подальше от любопытных глаз. Так-то, порубежники знали, что у нас появились новые картечницы. Всё же мы их испытывали и пристреливали на острове, пусть и подальше от людских глаз. Но что они собой представляют им неизвестно. Ну вот не хотел я делиться этим секретом. Это ведь не стреловидные пули, конструкцию которых установить проще простого.

Что до «грохотов», то мы передали их доброходцам. Не бесплатно, но и цену особо не ломили. Чему они были рады, и что способствовало росту доверия к нам. А это всяко разно лишним не будет. Мы в них нуждаемся. Даже если бы не семейство Лужиных. Мне банально необходима база в спокойном месте.

Деньги же… Для меня это не проблема. Ну-у, я надеюсь на это. Трудностей со сбытом камней возникнуть не должно. Впрочем, никогда и ни в чём нельзя быть абсолютно уверенным. Жизнь полна сюрпризов и неожиданностей.

Пятый пулемёт я заказал памятуя о том, как пришлось отбиваться от десантников на Доброхотском. Ну и такой момент, что его можно было использовать как мобильную огневую точку. Иными словами стрелять из любого иллюминатора или технического люка.

— Гаврила, чего ты там возишься? — приложив палец к горошине за ухом, поинтересовался я.

К слову, чтобы использовать «Разговорник», пришлось на перчатке сделать один палец с клапаном, чтобы выглядывала подушечка указательного пальца. Для активации амулета необходим непосредственный контакт, а на высоте холодно.

— Да нормально все, — отозвался борт-мех. — просто непривычно.

— Настя управилась куда быстрее. А она не механик, — подначил его я.

— Так ей проще. Она с прежней конструкцией дел не имела, переучиваться не нужно.

— Ой ладно вам, Гаврила. Так и скажите, что вы просто большой и неповоротливый, — вклинилась Настя, занимая своё место у штурманского столика.

— А вы завидуйте молча, Анастасия Ильинична, — не остался в долгу Гаврила, и уже появившись в двери. — Готово, командир.

— Ты не расслабляйся. Граница, как-никак. Глядишь ещё какой шляхтич со взором горящим нарисуется.

— А вот я, к примеру не против. Уж больно хочется испытать, каковы твои пулемёты в деле.

— Вообще-то, патроны денег стоят, — возразил я, скорее для порядка.

Признаться, и у самого свербело в пятой точке, от желания испытать новинку в деле. Оно конечно, с одной стороны, это связано с опасностью. Но с другой, не мог я жить спокойной, размеренной и пресной жизнью. Дни проведённые на Доброхотском оказались плодотворными, но вот что-то засиделся. Хочется кровь по жилам разогнать.

Не сказать, что Насте так уж сильно нравилось стреляющее железо. Но вот это изобретение Горина, было что-то с чем-то. Пользоваться им одно сплошное удовольствие. Конечно масса в три четверти пуда, не пушинка, а с коробкой на полсотни патронов, и вовсе под целый пуд. Но ведь всё познаётся в сравнении. Тот же «грохот» был значительно массивней и без патронов весил два с половиной пуда.