– Галь, ты же старшая сестра! Должна быть организованной, рассудительной…

– Хорошо, что ты сама организованная и рассудительная… зануда, – парировала Галя, выливая воду с кляксами воска в помойное ведро. – А то бы нам тяжко пришлось, – она примирительно улыбнулась.

Александра фыркнула.

– Тяжело с тобой! Ладно, разводи свои постирушки, а я вынесу кошке молока и пойду спать.

– Ты опять ее видела? Кошку? – поинтересовалась Галя. – Жаль, она не дается в руки. Вот бы папа обрадовался, если бы мы ее привезли.

– Не думаю, – возразила Александра. – Все-таки это не та кошка. К акая-то ее правнучка. Ведь кошки столько не живут. Папа все время будет сравнивать ее со своей прошлой Ру.

– Может быть, – кивнула Галя, но как-то неуверенно.

Александра налила из бидона молока в блюдечко и вышла на улицу. Кошка оказалась на крыльце. Большая, яркая, как огонек, пушистая. Она вовсе не напоминала бездомную кошку, которая гуляет сама по себе.

– Кис-кис! – позвала Александра. – Это я пришла, молочка принесла!

Но кошка не обратила внимания не угощение. Она юркнула мимо Саши к двери и поставила на нее передние лапы, вытянув в струнку пушистое длинное тело, напоминая мохнатую гусеницу, вползающую на косяк. Кошка глянула на Александру и жалобно замяукала.

Девушка покачала головой.

– Я бы пустила, но Галя тебя поймает и отвезет отцу. Думаешь, понравится ему такой сюрприз? Вот и я о том же. Да и ты привыкла к вольной жизни.

Кошка прыгнула на окно и истошно закричала, вздыбив шерсть.

– С ума сошла! – рассердилась Александра. – Бабулю разбудишь! А я тебя молоком балую! Неблагодарная! Кыш! – она замахнулась на кошку.

Та зашипела, а потом юркнула в кусты малины и была такова.

– Дурная какая-то, – покачала головой Александра, но молоко на крыльце все-таки оставила.

Она зашла в дом и сразу увидела страшное.

Галя на полу извивалась всем телом, сучила ногами, царапала ногтями крашеные доски, а голова ее была погружена в таз, из которого во все стороны плескалась вода.

Александра вскрикнула и бросилась к сестре. Она обхватила ее за талию и резко дернула. Голова Гали словно прилипла ко дну таза. Александра дернула еще раз, и сестра, как морковка из земли, вырвалась наконец из воды. Девушки отлетели к печке. Александра ударилась, но не ощутила боли – сливово-синее пятно напомнит о себе утром.

Галя кашляла и рыдала.