– Если тебя плевать на свое будущее, пожалей ее! – донесся до меня озлобленный возглас Дориана. Из голоса с хрипотцой испарилась вся учтивость, не оставив и малейшего намека на аристократическую сдержанность.

Я осторожно села на нижнюю ступеньку, внимательно прислушиваясь к их разговору. Створки двери были слегка приоткрыты, оставляя узкую щель, через которую едва проникал свет, но я смогла разглядеть мельтешащую тень Дориана.

– Ты хоть на минуту задумывался о том, что станет с Агнес, воплоти она в жизнь предсказание фавна? Ты умрешь, а она будет вечность страдать. И это в лучшем случае. А в худшем ее сила уничтожит все, чем ты так дорожишь! – не унимался принц, а я все сильнее ощущала подступавшую к горлу желчь. Эллина ничуть не удивила осведомленность Дориана о невозможности разрушения пророчества. – Такую судьбу ты для нее хочешь? – Удар кулака о стену заставил меня подпрыгнуть на месте, хорошо, что ветреная магия блокировала шум. – Видел бы ты ее состояние, когда она попала ко двору отца. Месяцами я пытался вновь разжечь в ней живой огонь, заставлял улыбаться, да просто разговаривать! На тот момент от Агнес осталась разрушенная оболочка, и я починил ее, когда твоя гнилая душа убийцы разметала вдребезги ее чувства!

Послышался звук поставленного на стол стакана.

– Ты любишь ее, Дориан? – впервые подал голос Неблагой Король, никак не реагируя на пылкую речь принца.

Тень Дориана застыла на месте.

– Больше жизни, – не задумываясь, ответил он.

– Хорошо, – только и сказал Эллин, звучно водя пальцем по горлышку стакана, а я схватилась за грудь, словно желая удержать рвущееся наружу сердце. – После нашего визита в мир смертных ты увезешь Агнес обратно в Благой Двор. Пообещай мне оберегать ее. Несмотря на всю ее храбрость и вероломство, ей нужна поддержка. – Скрипнул стул, очевидно, король встал из-за стола. – Ты женишься на ней, Дориан, ваша далекая родственная связь это позволяет, и сделаешь ее самой счастливой. И упаси прародители, я узнаю обратное.

– Неужели ты намерен отступить? – с недоумением поинтересовался Дориан.

Щелкнул ящик стола, Эллин что-то положил на столешницу.

– Знаю, что не вправе решать за нее, но я уверен, что ты ей небезразличен. Со временем Агнес полюбит тебя и обретет необходимую ей семью и спокойствие. Она слишком много страдала в прошлом, я не хочу причинять ей новую боль. Вдали от меня у нее будет меньше соблазнов. Да и видеть, как я, лишившись связи родственных душ, понемногу умираю каждый день, ей не стоит.

Слезы закапали на ступеньки, быстро впитываясь в покрывающий их синий ковер. Умом я понимала, что это самое верное решение, поскольку в поисках способа изменить пророчество мы можем накликать беду на волшебную страну и подвергнуть риску наших близких, но сердцем… Сердцем я готова была сражаться до последнего, сталкивать миры, идти напролом через все испытания, уготованные нам раем или адом.

Поэтому он и не подпускал меня ближе. Эллин изначально знал, что наше «долго и счастливо» никогда не наступит. А минутная слабость на пляже стала своего рода прощанием и внушением мнимой надежды, чтобы сгладить удар при расставании.

Меня замутило.

– Возьми, – вновь заговорил Неблагой Король, подтолкнув какой-то небольшой предмет к Дориану через стол. – Это кольцо моей матери, оно очень ценно для меня. Но никто, кроме Агнес, не достоин его носить. Пусть останется у нее как память обо мне. Пожалуйста, отдай его, когда меня не станет…

Это стало последней каплей. Закусив ладонь, чтобы сдержать рыдания, я бросилась наверх. Мои глаза застили сдерживаемые слезы. Мутно видя, я свернула в ведущий в оранжерею коридор и врезалась во что-то твердое.

– И куда ты так несешься, принцесса? – шикнул на меня Габриэль, устало потирая глаза. Я не ответила, и тогда, приглядевшись ко мне внимательнее, он испуганно вскинул брови и выругался. – Келпи, что с тобой произошло?

Я не сразу поняла, о чем именно говорит встревоженный генерал. Но странное болезненное покалывание в руках заставило меня опустить взгляд.

По моим запястьям, капая на пол, стекала кровь. Я скинула с плеч халат и ошарашенно выдохнула. Острые шипы прорвали мои плечи, цепочкой спускаясь к сгибу локтя.

Габриэль придержал меня за талию, не позволяя упасть.