«Леся из 96-й — лживая сука и блядь» — красовалась надпись, выведенная черным маркером, а затем кем-то перечеркнутая, видимо, этой самой Лесей, которой оттирать художество в полстены оказалось лень. Вместо этого она добавила приписку: «А Данила из 101-й — алкаш и импотент», сразу все расставив на свои места и прояснив причины конфликта.
Неосознанно я даже улыбнулась. Жизнь текла своим чередом, у людей кипели страсти, кто-то сходился, расходился… А я ехала неизвестно куда с мужчиной, который своей одержимостью и перепадами настроения не внушал мне ничего, кроме животного страха.
Еще утром Лекс едва не размозжил мою голову о стену в порыве своеобразной страсти. Зато теперь носился со мной, как с писаной торбой. С того момента, как я очнулась, он больше не предпринимал попыток овладеть мной. Даже тон его голоса и взгляды, которые я на себе ловила, стали другими. Хотя, еще не вечер и один Бог знал, что ожидало меня в этой самой квартире.
Едва двери распахнулись, мужчина подхватил меня на руки и перенес через порог. Я уже и не сопротивлялась. Физических сил точно не осталось, а моральных… Когда долго чего-то боишься, к этому состоянию постепенно привыкаешь, и оно начинает казаться почти нормальным. По-другому объяснить разом притупившиеся чувства я просто не могла.
— Твоя комната, — пояснил Лекс, укладывая меня на просторную кровать, стаскивая с ног обувь, снимая куртку и укрывая каким-то пледом. — Ванная и туалет справа по коридору. Постарайся уснуть, а я организую нам что-то из еды. И давай без глупостей, Сандра. Ясно? — предупредил он, коснувшись ладонью моего лба, словно проверяя, нет ли температуры. Его сосредоточенная физиономия говорила о том, что он не на шутку озабочен моим здоровьем.
Потеряв дар речи, я лишь кивнула. Не иначе, подменили моего маньяка. Ведь если убрать агрессию, Лекс становился вполне нормальным мужчиной, и даже привлекательным. Но это только в том случае, если мне начисто стереть память и попробовать познакомить нас заново.
Нет… Даже тогда нет. Такое не забывается.
Широкая ладонь ласково очертила мою щёку, в то время как большой палец коснулся губ и задержался на нижней, немного надавливая.
Не знаю, какой реакции он ожидал, но меня от его прикосновения пробила дрожь. Сердце как сумасшедшее заколотилось от подступившего страха, а из глаз полились слезы.
— Не надо, Сандра. Пожалуйста, не плачь, — растирая влажные дорожки по скулам, принялся успокаивать меня мой мучитель. — Обещаю, я не трону тебя… пока. Планы изменились, — заверил он, улыбнувшись собственным мыслям.
Хотелось спросить, что Лекс вкладывал в это «пока»? Пока я не восстановлюсь от последствий сотрясения мозга? Или пока не прекращу шарахаться от одного его вида? Пока мой взгляд не перестанет быть таким затравленным и колючим?
И что еще за гребаные планы на мой счет созрели в этой чокнутой голове? Но я снова промолчала, боясь, что ответы мне вовсе не понравятся.
Едва дверь закрылась, захотелось выбраться из кровати и обследовать территорию.
«Бежать и как можно скорее, пока чудовище не сменило милость на гнев!» — не оставляла голову тревожная мысль.
Вот только в моем состоянии удрать было просто нереально. Мне и путь до туалета представлялся с трудом, и то строго по стенке. В итоге, успокоив себя тем, что сбежать я всегда успею, решила остаться и восстановить силы. К тому же, мне выделили отдельную комнату и обещали накормить, что было уже неплохо.
Когда я проснулась, Лекс снова был рядом. Серо-голубые глаза оторвались от планшета и остановились на моем лице, тут же отозвавшись улыбкой. А я вдруг подумала, что вид у меня должно быть тот еще. Да и в лучшее время, глядя на себя в зеркало, не помню, что бы так радовалась собственному отражению. И что он только во мне нашел?
— Проголодалась? Есть куриный суп-лапша, макароны по-флотски, ромашковый чай.
— Доставка из ресторана? — отчего-то решила уточнить я.
— Зачем? Сам все приготовил, — с некоторой гордостью признался мужчина.
О его поварских способностях можно было только догадываться. А я опять испугалась, понимая, что выбора нет и отказаться от этой трапезы я не имею права.