- Встаньте! Не подобает человеку стоять на коленях. - И когда тот поднялся, отряхивая пыль с колен, профессор продолжал: - Скажите, что произошло?
- После разговора с вами, профессор, я возвращался к себе на базу. Вдруг - взрыв! Сначала ослепительная световая вспышка, потом - газы и пыль. И я понял, что спасти меня можете только вы…
- Так сразу и поняли?
- Сперва я не поверил сам себе. Мои лаборанты - опытные химики и физики, и я могу заверить вас, что взрыв произошел не по их неаккуратности, а очевидно, из-за скрытых свойств нового элемента. Должно быть, его критическая масса намного меньше, чем в уране. Если б не это… Я умоляю вас, профессор!
- А как же уцелели вы?
- К счастью, я еще был за горой. Правда, меня что-то стукнуло: даже в глазах потемнело и я потерял сознание. Возможно, камни - они ведь сыпались градом… А может быть, просто нервный шок. Сколько я лежал - не помню, но как только очнулся - сразу же подумал о вас. Вы можете дать мне жизнь!
- Где же вы так долго были?
- Я кинулся бежать, но не в ту сторону. Блуждал в горах, думал, что погибну. И уже с горы увидел вашу базу…
- Но вы же видите, что сотрясение поверхности, благодаря вашим «экспериментам», привело и нас к аварии, и мы сами в критическом положении!
- Не отказывайте мне, профессор! Вы считаете меня врагом? Не возражаю, считайте, но принципы гуманности…
- Так, так, - в задумчивости произнес профессор. - Принципы гуманности… у нас самих катастрофическое положение… Как вы думаете, Николай? Можем ли мы поделиться с ним нашими и без того скудными запасами кислорода, воды и пищи?
- Черт бы его побрал! - воскликнул Загорский. - Откуда он взялся на нашу голову!
- Значит вы против?
- Кто, я? - переспросил Николай. - Я против, конечно, да что ж делать. Придется его принять… Я только говорю, что…
- Но не пропадать же ему! Он поможет копать…
- У меня он гулять не будет! - согласился Загорский.
- Значит, вы не возражаете? Я рад за вас.
Когда Иван Макарович сказал Дику, что они решили поделиться с ним своими небольшими запасами, тот стал благодарить торжественно-пышными фразами, упомянув и о великодушии, и о гуманности, и о многих прочих добродетелях…
- Весь мир будет в восторге от вашего благородного поступка! - воскликнул он в конце своей тирады. - А сейчас прошу вас, дайте кислорода! Ведь у меня осталось… - он поглядел на шкалу своего баллона, - осталось минут на пять! Скорее, я задохнусь!
Ему дали кислорода, накормили, налили стакан воды… Пока гость подкреплялся, Плугарь и Загорский обсуждали детально план работ по спасению экспедиции. План Загорского зависел исключительно от физических усилий путешественников и технических возможностей. Если успеть до наступления ночи выкопать - одной лопатой! - «стартовую яму», и если ракета станет в нее, то, безусловно, вылететь удастся. План Ивана Макаровича зависел от успешности намеченных им физико-химических опытов. Полной уверенности в осуществлении этих планов не было. Была только твердая воля, непоколебимая решимость бороться до конца. Либо победить, либо погибнуть! Иного пути них не было.