Эльфийка рассмеялась, вспомнив свой цвет кожи в данный момент, и довольно кивнула. И это хорошо: если к себе относиться с юмором, можно с честью выдержать любые испытания. Я уважительно прикоснулся губами к вложенным в мою руку тонким пальчикам, подхватил принцессу за талию и спрыгнул вниз.
— Было бы забавно с триумфом въехать в Валлийк на таком чудище.
— Гром, да? — подошел Элмор. — Извини, но Куш очень обидчив, не называй его так.
— Вообще-то это комплимент, — улыбнулся я. — Но если это слово неприятно твоей зверушке, я буду сдерживать свой восторг.
Эльф хотел было еще что-то сказать, но передумал, махнув рукой. Видимо на меня. И показал нам места, на которых можно попытаться расположиться с комфортом. Последнее оказалось проблематично: вблизи стало видно, что зверюга покрыта каменными наростами и неровностями. Может и не каменными, но на ощупь они были именно такими.
Лейла поерзала и вымучено улыбнулась. Я понял, что она решилась на «развлечение» только из-за меня. Что ж, кто не спрятался, я не виноват!
Больше никто не проявил энтузиазма, что очень удивило Элмора. По мнению эльфа, такой шанс упускать было глупо, когда еще попадется такой сговорчивый экземпляр? И то, что Гаркуш в любой момент мог передумать и спокойно перекусить и своим благодетелем и пассажирами, только добавляло интереса.
— Вы двигайте, а мы вас нагоним! — крикнула Динзи с крыши.
— Ты что здесь делаешь?! Это ты тут такое устроил? — взбешенная ведунья охаживала метлой подвернувшегося слина. — Я тебе покажу, как безобразить в домах порядочных ведьм! Все черным-черно! Не уйдешь отсюда, пока все не вычистишь!
Впервые слин задумался, что неплохо бы поменять работу…
Глава 25
— Эл, можно тебя так называть? — прокричал я эльфу, который расположился немного впереди.
Мы с Лейлой сидели верхом на Гаркуше и уже некоторое время спорили, с помощью чего тварь умудряется так быстро и ровно передвигаться по поверхности.
— Можно, наверное, — оглянулся Элмор. — Тебя ведь тоже наверняка не Громом назвали при рождении.
Догадливый парень! Меня и правда так назвали только спустя где-то полчаса после рождения, когда счастливые родители в полуобморочном состоянии спихнули мое младенческое тельце на консилиум нянек. До меня никакой молокосос еще не умудрялся произвести столько фейерверков по поводу собственного освобождения из чрева.
Отец тогда глубокомысленно произнес: «Какое свободолюбивое чадо получилось», а мама добавила: «И громкое». Естественно, я этого не помню, но это давно стало притчей во языцах у дроу.
— Эл, — орать против ветра было не удобно, но я старался, — а как Куш так быстро передвигается? За счет чего?
— За счет жидкости, которую он выделяет при перемещении, — охотно объяснил эльф. — И, кстати, скоро его надо отпустить, а то есть захочет…
— А как ты его кормишь? — продолжил я опрос.
— Да никак, отпускаю на вольные хлеба. Кого поймает, тот и ужин, — бесстрастно ответил Элмор.