— Ха… Сколько раз? Двести?

Этот намек был несколько до оскорбительного прозрачным, но Тео сделала вид, что не поняла.

— За те девяносто два года, что я прожила на этой земле, я любила всего трижды. По-настоящему. Двое из них… уже умерли.

Гринер поднял голову, оторвался от созерцания носков своих сапог и настороженно посмотрел на магичку.

— Первая моя любовь… ее убили солдаты, у меня на глазах. Другая умерла от старости.

— Мне… мне жаль. — Тихо сказал Гринер.

— Благодарю, но дело не в жалости, — Тео сузила глаза и Гринер, думавший, что наставница ударилась в ностальгические воспоминания и размякла, понял, что катастрофически ошибся. — Дело в том, какие поступки ты совершаешь. И какую ответственность за них несешь. Ты даже слова не знаешь такого — «ответственность». Бросаешься с головой в любую авантюру… Сказать, что произошло бы, не найди мы с Дереком вас там, у камней? Что было бы, если бы череп добился того, чего хотел?

— Я… — втянул плечи в голову Гринер.

— При самом лучшем — обрати внимание, "самом лучшем"! — раскладе Вердленда бы не стало. Горы, леса, поля, реки, озера, люди, животные — все исчезло бы, в один миг, в испепеляющем огне. Если бы дела были чуть более плохи — в этом ужасающем пожаре открылся бы Прокол. Все маги, все ученики — явились бы и погибли, закрывая его. Но спасли бы остальной мир. В самом худшем варианте — не спасли бы. Погибли бы, но не спасли…

Гринер боялся представить то, о чем говорила Тео. Его слегка тошнило. Он умоляюще посмотрел на нее, но она не замолчала. Он подумал было, что она говорит все эти ужасные вещи для того, чтобы напугать его, или пристыдить — но, взглянув ей в глаза, увидел, что она абсолютно спокойна. Просто перечисляет варианты…

— Вопрос в том, будешь ли ты ставить все существующее, весь мир — на одну чашу весов, против своих чувств, какими бы сильными они не были бы?

Гринер хотел было ответить «нет», но что-то внутри резко воспротивилось такому ответу…

— Не знаю, — сказал он.

— Тебе необходимо узнать. До того, как ты пойдешь к Белым. Они миндальничать не станут.

И Тео взмахом руки дала понять, что разговор окончен. До самого конца поездки — до тех пор, пока возница не объявил: "Улица Широкая, миледи!", — она не проронила ни слова.

Минут через десять после того, как Тео ушла, волоча за собой Гринера, Дерек получил высочайший намек на высочайшую аудиенцию… который, то есть намек, необходимо было держать в высочайшем, надо полагать, секрете. Проходя по залу рука об руку с новоиспеченной женой, Дориан в упор посмотрел на Дерека и повел глазами в сторону. Дерек едва заметно кивнул.

От Тео маг знал, где находится потайная дверь, ведущая в коридор, который привел бы его к кабинету короля. Теоретически знал. Поэтому на встречу с Дорианом пришел только после получасового блуждания в секретных ходах дворца.

— Прошу прощения за опоздание, Ваше Величество… — кашляя, поприветствовал он короля, выдираясь из гобелена, прикрывающего потайной ход.

— Здравствуй, Дерек. А Тео — она… задерживается?

— Скорее, вообще не придет, — признался Дерек. — У нее возникли непредвиденные сложности.